Читать «Роддом, или Поздняя беременность. Кадры 27-37» онлайн - страница 100

Прошло несколько недель. Мальцева стала пропадать по субботам, что крайне беспокоило Панина. Что правда, исключительно в силу рабочих моментов. Семён Ильич вообще как-то вдруг просел. В его семейном гнезде творилась «настоящая трагедия!» – как прокомментировала происходящее Варя Панина, решившая непонятно с какого перепугу поделиться с Татьяной Георгиевной происходящим. А дело было в том, что Алексей Семёнович Панин, старший сын Семёна Ильича и Варвары Андреевны, врач-травматолог, молодой отец и вообще гордость семьи, обзавёлся любовницей. Ну как – «любовницей»… Был застукан на дежурстве в койке с операционной медсестрой. Причём классически – непосредственно женой. Та в лучших традициях своей свекрови (или же – следуя её заветам?) оставила чадо на свою маман и понеслась к Алёшеньке на дежурство с судочками, баночками и термосочками. Как будто работает Алексей Семёнович не тут же, в отделении травматологии при крупной многопрофильной больнице, а в завьюженной ЦРБ, где электричество отключили за неуплату, а овсяную кашу больным лет пять как перестали выписывать. Принеслась на крыльях любви, тихонько стукнула в дежурку – был поздний вечер, – из дежурки вышел её ненаглядный муженёк, завязывая верёвочку на пижамных штанишках. И вовсе не заспанный… А даже как-то с явно учащённым сердцебиением и крайне раздражённый.

– Ну что ещё слу… – рявкнул он и остолбенел, узрев законную супругу и молодую мать своего чада, – …чилось? – договорил он и стал теснить жёнушку в направлении от дежурки.

Но любимая была вся в эйфории, представляя себе, как она накроет столик принесёнными из дому салфетками, чмокнула своего официального самца во влажные губки и танком запёрлась в дежурку, и, включая свет, по дороге прощебетала:

– Ты так рано на дежурстве спи…

У кровати спешно приводила себя в окончательный порядок операционная медсестра. Высокая, в отличие от законной жёнушки-коротышки. И тощая, как драная кошка. В отличие от законной супруги, изрядно прибавившей в весе не столько во время беременности, сколько сейчас, во время кормления грудью, поскольку и родная полубезумная маменька, и даже спокойная и во всём остальном нормальная свекровь пичкали молодую мать сгущёнкой, грецкими орехами, варёной телятиной и сухофруктами, как будто она вскармливала не одно-единственное дитя, а целые ясли. Учитывая, что невестка Семёна Ильича относилась к породе скорее мясной, нежели молочной, то результаты в виде пышного зада, живота-фартучка и обильных боков не заставили себя ждать.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась жена Алексея Семёновича и уронила торбы на пол, ахнув и зажав себе руками рот.

– Добрый вечер, – проворковала операционная медсестра, дружелюбно улыбаясь и тонкой змейкой изящно утекая за дверь дежурки.

– Это не то, что ты думаешь! – тут же произнёс Панин-младший фразу, во все времена призванную только привлекать дополнительное внимание к тому, о чём никто не хочет думать. Мужчины всё-таки идиоты. Сказано же: «Лучше промолчи – за умного сойдёшь!»

– Я тебе ужин принесла. Ешь, ещё тёплое. В термосе – горячий кофе. На молоке. Как ты любишь… – сказала законная половина младшего Панина и направилась к выходу, избегая смотреть на супруга. Изо всех сил избегая. Боясь расплакаться. Впасть в истерику.