Читать «Религия и наука: история и современность» онлайн - страница 372

Последний пример — книга Пола Фиддеса «Творческие страдания Бога». Из всех перечисленных авторов Фиддес с наибольшей симпатией относится к парадигме процесса и многое заимствует из нее, хотя под конец от нее отходит. Он подробно критикует идеи неизменности, самодостаточности, безвременности Бога и склоняется к точке зрения богословия процесса в вопросах о взаимосвязи и временном характере Бога. Бог с нами в наших страданиях, но Он сильнее их. Однако Фиддес не согласен с богословием процесса в том, что Богу необходимо непосредственное участие в делах мира, или что Бог нуждается в мире для своей полной актуализации. Он утверждает, что Бог совершил свободный выбор и принял самоограничение ради человеческой свободы. В этом он обязан идее Барта, что любовь Бога - свободный акт, предполагающий выбор в пользу взаимоотношений с миром. Фиддес говорит, что родство, содружество и сообщество уже присутствуют в жизни триединого Бога и не требуют существования мира для своей актуализации.28

26 Keith Ward, Rational Theology and the Creativity of Cod (Oxford: Basil Blackwell, 1982); см. также: Ward, God, Chance, and Necessity (Oxford: One World Publications, 1996).

27 John Macquarrie, In Search of Deity: An Essay in Dialectical Theism (London: SCM Press, 1984).

28 Paul S. Fiddes, The Creative Suffering of Cod (Oxford: Clarendon Press, 1988).

Фиддеса впечатляют идеи богословия процесса в отношении того, как страдания Бога воздействуют на нас. Мы чувствуем, когда другой человек нам сопереживает. В смерти Христа мы переживаем осуждение, но также чувствуем, что нас не отвергают, и это позволяет нам принимать правду о самих дающееся прощение может вести к преображению. Но Фиддес утверждает, что это лучше выразить через идеи триединства: «Таким образом, богословие процесса указывает ценный путь к пониманию того мощного воздействия, которое может оказать на нас взаимообмен чувствами между нами и страдающим Богом, но я полагаю, что это понимание можно углубить с помощью более последовательной личностной аналогии Бога, следующей из догмата триединства».29

По сравнению с монархической моделью, этот образ мыслей, по-видимому, лучше сочетается с библейской трактовкой, а также с эволюционной историей и человеческим опытом. Модели художественного творчества и родительской любви кажутся особенно подходящими. Эти воззрения делают большой шаг в направлении ответа на проблемы свободы, зла, эволюции и случайности, выдвигаемые в качестве возражений против монархической модели. Они также могли бы послужить для обоснования возражений против классических патриархальных тенденций и религиозной нетерпимости. Многие представители феминизма с симпатией относятся к кенотической модели, но с той оговоркой, что идея уязвимости и страдающей любви не должна использоваться для оправдания сохраняющегося подчиненного положения женщин. Я полагаю, что богословие процесса выражает многие из тех же самых идей, но развивает их дальше и выстраивает в логически последовательную метафизическую систему.