Читать «Религия и наука: история и современность» онлайн - страница 201

Сторонники второго варианта данной позиции относят неопределенность на счет неизбежных концептуальных ограничений. Выбирая экспериментальную ситуацию, мы решаем, в какой из наших концептуальных схем (волна или частица, точные координаты или точная скорость) мы будем рассматривать электрон. Структура атомного мира такова, что мы должны выбрать между причинно-следственным описанием (используя при этом вероятностные функции, которые эволюционируют детерминированно) и пространственно-временным описанием (применяя локальные переменные, связанные лишь статистически), — но не можем опираться сразу на оба вида описания. В этой интерпретации есть агностицизм в вопросе о том, определен ли атом, который мы никогда не сможем постичь, или не определен (хотя конкретный автор может из других соображений предпочесть один из вариантов). Как указано выше, многие физики со времен Бора придерживались инструменталистского подхода, хотя он сам, на мой взгляд, был ближе к критическому реализму.

3. Неопределенность как свойство природы

В своих поздних работах Гейзенберг писал, что неопределенность — это объективная черта природы, а не следствие ограниченности человеческого знания.13 Эта точка зрения согласуется с критическим реализмом, которого я придерживаюсь и который считает научные теории отображением природы, пусть ограниченным и несовершенным. Подобные условности напоминают нам, что обитатели атомного мира в значительной мере отличаются от объектов повседневного опыта, однако это вовсе не означает, что они менее реальны. Вместо того чтобы предполагать, что у электрона есть точные координаты и скорость, хотя они нам и неизвестны, мы должны заключить, что он не относится к таким объектам, которым присущи эти качества. Наблюдение состоит в том, чтобы извлечь из существующего распределения вероятностей одну из многих возможностей. С этой точки зрения, наблюдатель не нарушает изначально точное, хотя и неизвестное, значение, но заставляет реализоваться одну из потенциальных возможностей. Деятельность наблюдателя становится частью истории атомного события, но это объективно, и даже у самопроизвольно распадающегося атома как такового есть своя история.

13 Werner Heisenberg, Physics and Philosophy (New York: Harper & Row, 1958), Physics and beyond (New York: Harper & Row, 1971).

Если подобная интерпретация верна, то неопределенность является характеристикой мира. Гейзенберг называет это «реставрацией понятия потенциальной возможности». В средние века потенциальной возможностью именовалось стремление объекта развиваться определенным образом. Гейзенберг не разделяет представлений Аристотеля о потенциальной возможности как стремлении к достижению будущей цели, однако действительно полагает, что вероятности в современной физике относятся к тенденциям в природе, которые включают ряд возможностей. Будущее не неизвестно. Оно «не предрешено». Существует более одной альтернативы, и всегда остается место для непредсказуемой новизны. Время подразумевает уникальную историчность и неповторимость. Мир не повторит свое развитие, если вдруг вернется в прежнее состояние, ибо в каждой точке могут быть реализованы разные события из числа потенциально возможных. Потенциальная возможность и случайность — это объективные, а не просто субъективные явления.