Читать «Развеселил господ» онлайн - страница 8

Эти слова невольно заставили слушателей, что называется, покатиться со смеху.

– Шестнадцать фраков? – разразился земец настоящим барским смехом. – В деревню? Да зачем же они там нужны?

– В деревне-то? Да помилуйте, в деревне всякая малость нужна, только что она там является в большом преображении… В Петербурге, положим, фрак требуется мужчине, ну хоть бы нам, прислуге, или же господам, а в деревне он у нас весьма превосходно преображается для баб.

– Фрак-то?

– Фрак-с! Да вы извольте взять во внимание: сукно, хоть и вытерто, а ведь оно плотное, перелицевать его; так оно все одно как новое. У меня случались фраки очень добротной материи; я один фрак с покойника купил, так ему и сейчас износу нет.

– Как с покойника?

– Служащий тут в клубе помер, ну, жена и положила его во фраке, а фрак-то дареный, с графского плеча. Положила, да и стала жалеть – женщина бедная – говорит: «Ежели бы продать да худенький купить – все бы мне что-нибудь осталось!» Вот я и обменял; пять рублей придал да свой и отдал, а тот-то снял, вычистил, значит, выветрил, спиртом проспиртовал да года три превосходно щеголял, а теперь он в деревне уже второй год действует.

– Но как же бабы-то, как бабы-то во фраках у вас ходят – ты вот что скажи?

– Да вы и следу-то не найдете от фрака-то, как он там у нас преображается. И каков таков фрак был – и то вспомнить даже невозможно! А не то что во фраке ходить бабам. У меня там теперь жена да две сестры, девицы. Одну хочу замуж выдавать, мужика в дом возьмем. Тепериче хозяйство у них молочное – четыре коровы, теляты. Телят поим, продаем; вот фраки-то мои и пригодились им по хозяйству; теперь в зимнее время надо встать ночью, подоить, попоить, покормить – вот мои бабенки и переладили себе из моих фраков подходящие костюмы вроде дипломатов: лацкана эдаким вот манером отворочены (он показал на своем фраке, как именно) – и, стало быть, груди тепло, а тут, в этих местах, стало быть, фалды отрезаны от трех фраков, по шести фалдов на юбку вышло – пришиты дружка к дружке в складку, ну и, конечно, на вате – ан оно и тепло! Да года на три, на четыре хватит… А продать его татарину? рубь серебром, больше не дадут. А которые остались без фалдов, и те тоже подработаны под кофты, одну маменьке на заячьем меху уделали – зябка стала, старушка! вот ей и потеплей, в кофте-то. И – боже мой! В деревне? Да в деревне всякая малость, все она по-нашему, по-мужицкому, преображается.