Читать «Путями истины. Сборник мистических рассказов и повестей» онлайн - страница 5

Тьма упала внезапно.

Рыбаки, покончившие с нехитрой едой, собрались у большого костра.

Если бы Дмиор не провёл среди них год, он посчитал бы теперь, что никто не испуган столь страшным поворотом судьбы: два дня назад рыбаки, откочёвывая с насиженных мест, натолкнулись на ополчение наместника Гражина, отказались следовать за ним, и были согнаны, как стадо, в середину войска. В суматохе, вместе с мужчинами в смертники попали священник и две женщины, не говоря уже о мальчишках, едва ставших подростками.

От страха Дмиор ощущал удивительное равнодушие к своей дальнейшей судьбе. Первосвященник сидел теперь вместе со всеми у племенного костра, где принимались решения, и пел мрачноватый, длиннорукий песнопевец Эрэльрих. Ни одной из баллад, что звучали в ту ночь над немым кругом огня и искрами стреляли в небо, Дмиор раньше не слышал.

Эрэльрих вёл странные, заставлявшие сжиматься сердце сказы о людях, любивших и страдавших так сильно, что опускались небеса и звёзды начинали плакать. Он пел о людях, чьи чувства были сильнее древних богов-стихий: ветра, дождя, радуг и сполохов.

А Старейшина молчал, хотя Дмиор считал, что это ему положено что-то сказать в ночь перед боем. Да и песнопевец плёл далёкие от войны кружева. Только один мрачный ритм запал Дмиору в душу отдалённым звоном мечей и привкусом соли на губах. Ритм был очень простым, и зазвучал лишь тогда, когда Дмиор ощутил, что сердце успокоилось и предстоящие на рассвете испытания не разорвут его.

И тогда он понял, отчего молчит Старейшина. Ведь ни от кого и так не было сокрыто, что на рассвете войска Гражина начнут сходиться с «веером» кочевников, и рыбаков они погонят перед собой, прикрываясь живым щитом от конных лучников. И будет чудо, если хоть кто-то из них встретит закат.

Чудо? Бывает ли оно?

Голос певца вселял надежду. И не только рыбаки внимали ему.

Мощный баритон резал на куски ночь, и многие из солдат Гражина, не обременённые караулом, поднимали глаза к звёздам. И, когда Эрэльрих скользнул во тьму, никто не задержал его — песнопевец прошёл сквозь посты Гражина, как ветер из древних баллад.

Укрепившись духом таким странным для себя образом, Дмиор вспомнил и о молитвах и подступил с этим к Старейшине.

Обычно Старейшина терпел Дмиора, как бык терпит слепня, отмахиваясь хвостом и заходя поглубже в грязь. Сроду не спорили они о богословии, хотя Дмиор нутром чуял в Старейшине идейного противника и даже врага. Однако бык терпел, и слепень пил кровь помалу.

Но в эту ночь Старейшина неожиданно ответил на укоры Дмиора: что, мол, надо бы и помолиться перед последней битвой.

— Ты оскорбляешь Бога мыслями о том, что ему нужны-де твои молитвы! — сердито сказал он. — Бог не питается эманациями служащих ему людей, не пьёт чёрный дым кровавой жертвы. Ты видел Всадника? Само существование его противоречит духу всей вашей церкви.

— Значит, это вера во всадников мешала мне всё это время вести вас к Чистому Богу? К Чистому и Светлому, который создал нас! Дарит нам экстаз любви своей! — воскликнул Дмиор, совершенно искренний перед смертью.