Читать «Прожорливое время» онлайн - страница 216

— Вы уже повадились разговаривать сам с собой, Найт?

Он не увидел, как подошла Полински.

— Привет.

— Репетируете следующее интервью? — спросила следователь, искривляя в усмешке широкий рот. — В последние дни нельзя включить телевизор, чтобы не наткнуться на вас.

— Просто ужасно, правда? — совершенно искренне сказал Томас.

Полински была в светло-сером брючном костюме. Пиджак оттопыривался под мышкой, там, где был пистолет. От жары она вспотела и раскраснелась.

— Но вы помогли обелить имя Эсколма, доказали, что он говорил правду. Весь этот безумный бред о пьесе Шекспира! Неудивительно, что вы знаменитость.

— Пожалуй, — кивнул Томас.

— Насколько я слышала, поиски еще не закончены, правильно?

— Для меня они завершились, но известие о том, что уцелел один экземпляр пьесы, подтолкнуло многих на поиски других. Сейчас все кому не лень допытываются у Эльсбет Черч, что она помнит из «Плодотворных усилий любви», но я сомневаюсь, что она кому-либо что-то скажет. На какое-то время это станет главной задачей научного сообщества.

— Как вы думаете, пьесу найдут?

— Кто может сказать? Вдруг где-то, в каком-нибудь неописанном архиве или в забытом хранилище завалялся еще один экземпляр. Как знать?

После той ночи на Гребне они с Полински разговаривали по несколько раз на дню, часто на конференциях с участием представителей английской и французской полиции, созванных при поддержке Интерпола. Объединив усилия, учитель и следователь помогли собрать вместе все элементы загадки. Лицо Брэдли было опознано по записи камер видеонаблюдения, работающих в подвалах «Демье». Полиция установила, что во время международной конференции шекспироведов он проживал в «Дрейке». Улики в основном были косвенными, но их хватило, чтобы открыть против него дело, и теперь уже криминалистам предстояло заполнить кое-какие пробелы. Эльсбет Черч, которая быстро поправлялась после ранения, заявила полиции Ньюбери, что пригласила Томаса к себе в дом. Все понимали, что это неправда, но полиция, вздохнув с облегчением, сняла с него все обвинения. Дело было фактически закрыто. Томас не представлял себе, о чем им еще говорить, но Полински настояла на личной встрече сразу же после его возвращения в Штаты.

— Для Эсколма очень большое значение имело то, чтобы его правота была доказана, — сказала Полински.

— Вы в этом уверены?

— Да, конечно, — подтвердила следователь, доставая из нагрудного кармана конверт. — Его никак нельзя было назвать состоятельным человеком, но он подозревал, что ему угрожает опасность, и заранее сделал соответствующие распоряжения. В тот день, когда Эсколм написал вам, он также отправил своему адвокату письмо, которое можно рассматривать как его последнюю волю, завещание.

Томас молча уставился на нее, гадая, к чему она клонит.

— По большому счету ни о каком богатстве речь не идет. Общая стоимость имущества составляет лишь несколько тысяч долларов, — продолжала Полински. — К завещанию прилагалось одно условие. У Эсколма не было ни друзей, ни близких родственников. Все имущество Дэвида, такое как есть, должно было отойти к вам, если вы сможете доказать, что его рассказ об утерянной пьесе был правдой и что он не убивал Даниэллу Блэкстоун. Вы так и поступили, теперь это по праву ваше.