Читать «Призраки Черного леса» онлайн - страница 144

– Закрой ей задницу-то, – буркнул вдруг Зарко, только что лежавший без чувств.

Прикрыв наготу Папуши, я спросил у Зарко:

– Ты сам-то как?

Цыган, в отличие от всех нас, выглядел вполне прилично. По крайней мере, крупных ран не было видно, а мелкие укусы не в счет.

– Может, тебя тоже помыть?

– Пусть дед лежит, – с трудом сказала Папуша. – Ему отлежаться надо. И ты лежи, радуйся, что собаки причиндалы не откусили.

– Встану – кнута получишь! – пообещал строгий дед. – Рано тебе еще о таком говорить.

– Правильно! Кнута ей хорошего, чтобы не шутила, – поддержал я старика.

– И тебе бы кнута, – злобно выдохнул Зарко.

– А мне-то за что? – удивился я.

– Ты почему с коня слез?

– Как – почему? Слез, потому что вас не хотел бросать, – возмутился я. – Неужели не ясно?

– Ох, дурак ты, баро, ох дурак, – простонал старый цыган. – Мы бы с девкой от собак ушли – только влет!

– Твою же мать… – выругался я. – Я же решил, что вы на своих клячах далеко не уйдете.

– И мы тебя бросать не хотели.

Вначале засмеялся я, потом Папуша, а потом и Зарко. Ржали так громко, что к нашему хору присоединился гнедой. Единственный, кто сохранял невозмутимость, – это Шоршик. Кот уже закончил вылизывать шерстку и теперь укоризненно смотрел на нас – дескать, а что тут смешного? Если бы вы ускакали, то как же я?

Глава 12

Проклятие Черного леса

Мы отлеживались несколько дней, дожидаясь, чтобы раны немного затянулись.

Быстрее всех – на следующий день – оклемался Зарко. Мог носить воду, поддерживать костер, собирать свежие травы. Но старик напрочь отказывался смазывать рану у внучки, и пользовать «интересное» место приходилось мне. Если бы не бальзам Папуши, валялись бы дольше – собачьи укусы штука поганая.

Была и хорошая новость – нашлась гнедая кобылка. Явилась исцарапанная, искусанная, потерявшая седло, зато живая и здоровая. Когда Папуша поправилась настолько, что смогла приготовить ужин, цыган спросил: – Что станем делать, баро? Дальше пойдем или возвращаться будем?

Я ждал этого вопроса. Если честно, с удовольствием бы повернул назад, но признаваться в этом не хотелось. Как не хотелось и признавать свое поражение. Обычно если я что-то обещал, то слово свое сдерживал. Сделав усилие над собой, сказал:

– Мы с гнедым дальше пойдем. Вы сами решайте.

Зарко скривился, посмотрел на внучку. Та делала вид, что играет с котом, хотя Шоршик напрочь отказывался вести себя как приличный кот – не бегал за перышком, не желал идти на руки и не урчал, а только снисходительно наблюдал за нами с видом старшего брата, присматривающего за малышней.

– Мы когда Томасу обещали вернуться? – зачем-то спросил цыган. – Через четыре дня. А прошло сколько?

Все дружно принялись считать, но получилось плохо: я думал, что мы провели в лесу дней семь, Зарко насчитал восемь, а по подсчетам цыганки – все десять. В одном сошлись – от поляны до встречи с дикими псами миновало два дня и, стало быть, глубоко в Шварцвальд мы не вошли.

– Мы здесь всего ничего, а нас уже чуть не съели, – задумчиво сказала цыганка. – Жаба огромная, змея на тебя вползла, собаки. А что дальше будет?