Читать «Привидение-мамочка» онлайн - страница 5

Прозрачные слезы катились по ее лицу и исчезали неизвестно куда.

Между тем девочке вынужденная диета изрядно надоела, и она опять начала плакать.

В осенней тишине звук из разбитого окна доносился далеко-далеко. Собаки,решив, что хватит малютке кричать соло, решили присоединиться. Трио зазвучало изумительно. Так изумительно, что вот- вот должен был прибежать кто-то из не очень ближайших соседей. Периодически чей-то голос вырывался вперед. То малышка заглушала своим ревом собачий вой, то собачки объединяли усилия и…Все это время женщина стояла не двигаясь, лишь время от времени глаза ее тревожно перебегали с кроватки на разбитое окно. Наконец она видимо приняла решение. И… Исчезла из комнаты. Впрочем, тут же появилась назад и, дав неслышный приказ собакам, опять исчезла. Собаки тут же замолчали и одна за другой запрыгнули в кроватку. Малышка еще немного похныкала, и заснула, согретая с двух сторон собачьими телами. И в комнате ненадолго воцарилась тишина. Прошло не больше часа, как вдруг с улицы послышался звук подъехавшего автомобиля, хлопнула дверца и, послышались шаркающие шаги. На некоторое время шаги стихли, как будто человек, идущий к дому-замку, был очень стар и ему потребовался отдых. Вот так, отдыхая и снова возобновляя свой путь, кто-то неуклонно приближался к входной двери. Девочка спала, собаки же уже давно проснулись и сидели около двери, ведущей из детской, настороженно подняв уши. Одна из них попыталась тявкнуть, но тут же замолчала, услышав, как заворочалась и захныкала во сне Клаудия. Хлопнула входная дверь и снова наступила тишина. Собаки заволновались еще сильнее. Гость, вошедший в дом, двигался в странном ритме, два-четыре шага и тишина минут на пять, но все же двигался. Когда до детской осталось несколько шагов, собаки не выдержали и залаяли во весь голос. Девочка, конечно же, мгновенно проснулась и подняла крик. Шаги замерли, а в комнате снова появилась призрачная хозяйка дома. Собаки тут же успокоились и радостно завиляли хвостами. С малышкой же дело обстояло не так просто. Ее нисколько не успокоило появление в комнате женщины. Наоборот, увидев, что в комнате появился кто- то, кому можно пожаловаться на голод и холод, она заголосила еще громче. А тем временем, неизвестный, с таким трудом добравшийся до детской, повернул ручку на двери и, наконец, вошел. Это был один из похитителей. Тот, который выжил в аварии. Вид его был страшен. Он двигался как зомби, да собственно и был им сейчас. Женщина-призрак двигала его руками и ногами. Не единой эмоции не отразилось на его лице, когда он неумело пеленал малышку, кормил ее из бутылочки, укрывал одеялом. На эти нехитрые действия он израсходовал, видимо, последние силы. Приказ женщины-призрака застал его когда медсестра только вышла из палаты, поставив ему капельницу после операции. Неумело вытащив иглу и кое- как остановив кровь, он двинулся прочь из палаты, понукаемый приказом. Уже выходя из больницы, он упал и поднялся лишь после того, как хозяйке замка пришлось сделать некоторые ментальные усилия. Было ясно, что пешком до дома-замка ему не добраться. Пришлось женщине сделать так, чтобы раненный смог уехать на первой же пустой машине, до которой смог доковылять. И вот теперь он здесь. Когда хозяйка попыталась заставить его вместо разбитого стекла вставить, что ни будь другое, он просто упал, не дойдя до окна. Хозяйка замка укоризненно покачала головой, но делать было нечего, этой ночью детская будет открыта всем осенним ветрам. Впрочем, девочка была укрыта. И осенние туманы, и непогода,были ей не страшны, тем более что собачий дуэт уже занял свое место по двум сторонам от спящей. А вот что делать с раненным? Мужчина дышал тяжело и хрипло. Если оставить его в таком состоянии, да еще под разбитым окном,   он может не дотянуть до утра.Прошел час.Потом другой. Женщина не предпринимала никаких действий, но и не уходила из комнаты. Вдруг послышался шум подъехавшей машины, и комната озарилась всполохами полицейской мигалки. Чуть погодя послышался шум открываемой двери, и холл первого этажа заполнился шумом голосов. Голоса принадлежали двум или трем людям.