Читать «Предания вершин седых» онлайн - страница 118

Снова вспышка сознания. Темно, на груди что-то тяжёлое, но дышать можно. Боль, всё тело сдавлено, до молвиц не добраться. Душно, воздух, мало воздуха! Чернота.

Грудь могла свободно дышать, лицо гладили пальцы... Или нет, просто ветер. Над ней склонились две женщины-кошки в кольчугах.

— Это что, оборотень? Что она тут делает?

Мужской голос сбоку:

— Эта девица мне жизнь спасла. А ещё она копьём навия к стенке пригвоздила. Насквозь вражину — прямо в брюхо с одного броска! Коротким таким, вроде остроги.

— Остроги? — хмыкнула кошка. — Её б на Север, в китобои, раз такая меткая!

— Светом Лалады её не исцелить, она ж Марушин пёс, — сказала другая. — Тут надо ту целительницу с камнем звать — может, она что-то сделает.

Над Олянкой склонилось смугловатое, точёное лицо с тёмными бровями. Иссиня-чёрная прекрасная коса свешивалась через плечо, а глаза — пронзительно-синие, небесно-холодные, чистые. К уголкам сжатого волевого рта пролегли суровые морщинки. Не жестокость, нет. Собранность и твёрдость.

— Голубушка, смотри мне в середину ладони. — Рука с раскрытыми пальцами зависла над лицом, сжалась. — Твоя боль у меня вот здесь, в кулаке.

Голос тоже твёрдый, как стальной клинок. Красавица, но очень уж строгая. Кафтан с двумя рядами пуговиц, высокие сапоги, длинные стройные ноги. Крак! Что-то хрястнуло в теле Олянки, но боли она не чувствовала. Всю боль красавица держала в кулаке, а другой рукой вынимала из мешочка на шее камень — необработанный самоцвет. Камень лёг Олянке на грудь тёплой тяжестью. Бухнуло сердце, отзываясь... «Шу-шу-шу... Навь-Навь-Навь...» — захороводили, закуролесили шепотки.

— Ну, вот и всё, ты здорова, милочка. Можешь идти.

Коса целительницы была чуть растрёпана, кафтан запылён. Кто-то окликнул:

— Госпожа Рамут!

— Да! — тут же вскинув и повернув голову на зов, отозвалась целительница.

С губ Олянки сорвалось:

— Рамут лейфди...

Чистая весенняя прохлада взгляда красавицы устремилась на неё, шелковистые чёрные брови сдвинулись.

— Прости, что ты сказала?

— Госпожа Рамут, иди скорее сюда! — снова раздался зов — не требовательный, скорее, почтительно-просительный. Кому-то плохо, кто-то умирает.

— Иду! — воскликнула молодая навья, поднимаясь.

Забыв об исцелённой больной и её странном возгласе, она устремилась туда, где в ней сейчас срочно нуждались. Олянка села сама, без помощи. Боль улетучилась, тело свободно дышало и прекрасно действовало, тёплое и живое, целёхонькое, только всё в пыли и крови с головы до ног. Лицо тоже в засохших потёках крови и грязи — матушка родная, наверно, не узнала бы её сейчас. На голове — «воронье гнездо», волосы припудрены всё той же пылью, будто сединой.

— Давай-ка, голубушка, раз ты цела, помогай завалы разбирать, — сказала одна из кошек, позвавших целительницу Рамут. — Каждая пара рук нужна, а ты, видать, силушкой не обделена, коли навиев на острогу нанизываешь.

— Ой, да не говори, госпожа! — воскликнул невысокий чернобородый мужичок, стоявший рядом. — Пригвоздила его к стенке, а он висит, трепыхается, как рыбина!..