Читать «Поцелуй шипов» онлайн - страница 7

Пауль передал управление имуществом Францёза нескольким адвокатам, потому что его и так уже достаточно обременяла забота о своих собственных пожитках, из которых он почти ничего не хотел оставить — даже свою любимую белую Поршу 911, на которой я тогда прокатилась к Колину на Зильт. Ему казалось всё, что имело общего с Францёзом, и что он приобрёл за время, проведённое рядом с ним, грязным. Я чувствовала тоже самое. Короче — нам сложно было объяснить маме, почему Пауль так неожиданно отказался от своей галереи и своей квартиры и всё свою предыдущую жизнь втоптал в землю. Ещё меньше она понимала, почему он и его младшая сестра находились в таком печальном состояние, после того, как вернулись домой. Мои раны и сломанные пальцы невозможно было не заметить. Общее же обессиленное состояние Пауля было ещё тяжелее. Я надеялась, что все его недуги, да, даже порок сердца исчезнут, как только мы освободим его из лап Францёза. Но этого не случилось. Ему приходилась справляться с физическими слабостями, которые обычно обрушиваются на мужчин далеко после кризиса среднего возраста, но точно не на того, кому за двадцать, как ему. И скорее всего, в глазах мамы, чрезвычайно подозрительно то, что я в последнее время все ночи напролёт провожу в интернете, а потом после обеда, бледная и с кругами под глазами, ищу солнечного местечка, а любое большое задание отклоняю со словами, что мне нужно немного отдохнуть.

Также, как я сделала это недавно, в этот короткий момент предвкушения, в то время, как ветер набирал новые силы, чтобы освободить солнце от огромных белых, как вата, облаков надо мной. Я медленно выдохнула. Только одно единственное мирное мгновение. Мне нужно залечить раны. Залечить раны, чтобы быть в состояние думать и двигаться дальше. Чтобы перейти к информации номер три и найти красную нить… нам нужна красная нить…

— Эли! Эли?

Солнце светило, а моё мирное мгновение закончилось. Крик мамы разрушил его. Я согнула ноги в коленях, чтобы она не смогла меня увидеть, хотела полностью вжаться в выпуклость раковины, стать невидимой для остального мира. Но это бессмысленно. Мама знала, где я. Её голос уже приближался.

Я закусила нижнюю губу, чтобы нечаянно несправедливо не наорать на неё, не начать её горько упрекать. Она только что оставила меня на целый час в покое, хотя вначале, прямо рядом со мной, ещё дёргала сорняки, и помощь ей бы не помешала. Час, за который солнце показывалось примерно в течении десяти минут. Но мама в этом не виновата.

— Эли, тебе нужно на это посмотреть.

Вздыхая, я вытащила наушники из ушей.

— Что? — набросилась я не неё с негодованием и вспомнила, как дежавю, тот гнетущий момент, случившийся год назад, когда папа попросил меня забросить в почтовые ящики соседей приветственные открытки. Тогда я отреагировала аналогично и чувствовала себя такой же побеспокоенной. Но могла ли я быть более счастливой, чем в тот холодный майский вечер, когда всё началось? Когда папа был ещё с нами, я познакомилась с Колином и полюбила, когда ещё было всё возможно?