Читать «Потомок седьмой тысячи» онлайн - страница 377

Синявин осторожно загасил цигарку, докурив до конца, когда уже табаку не осталось. И это понравилось: значит, бережлив.

— Товарищи решили: тебе вести фабрику, — сказал секретарь.

Алексей Семенович вскинул быстрый взгляд, на лице недоумение. Помотал отрицательно головой: что, дескать, зря словами бросаться.

— Все обдумано. Соглашайся.

Окружили, стали уговаривать: страшного-то ничего нет. В фабкоме люди свои, партийцы, тоже будут помогать, основное — это учителя найти, подучиться немного бухгалтерии.

— Ничего у меня не получится, — продолжал твердить Синявин.

Его похлопывали по плечу, толкали в бок, обзывали «хромым чертом». Не имеет права отказываться — на фронт не ехать, как другим. И в конце концов уломали. Хорошо, он попробует, только пусть партийцы не сетуют, если он будет «опинаться» на специалистов, оставшихся на фабрике.

— Ладно, Алексей, опинайся, — согласились с ним. — Опинайся, раз это так необходимо.

Как выяснилось, не было на фабрике ни топлива, ни денег в кассе. Тысячи рабочих и их семьи получали продукты в фабричном лабазе по заборным книжкам. Сейчас лабаз был пуст. Даже лаптей негде было достать. Шептуны будоражили рабочих: ничего-то у большевиков нет — одни трудности. Хлеба нет — есть трудности, одежды нет — есть трудности, денег нет — есть трудности. И на второй месяц директорства Синявина случилась беда: рабочие бросили машины, забастовали.

Синявин вышел к толпе. Одет он был, как и всегда, — не достали ему обещанного директорского пиджака. Доложил, чем располагает фабрика. Невесело было слушать его. Предложил устроить жеребьевку. Рабочих разделили на группы: первые четыре тысячи — самые нуждающиеся, вторые четыре — получают в следующую очередь, и так далее все остальные.

— Манную крупу куда задевали? — не утихомиривались крикуны.

Да, крупы есть немногим больше двадцати мешков. Но никто из взрослого населения ее не получит, будет распределена детям. О критическом положении с продовольствием доложено в Москву, и уже получен ответ, что меры будут приняты. Он, Синявин, ищет, как обеспечить фабрику сырьем. И крайне необходимо топливо, есть предложение с завтрашнего дня выйти в лес для заготовки дров.

Хоть и взбудораженные еще, рабочие расходились по домам. Не могли они не верить своему директору.

Каждый день проходил Синявин по отделам фабрики. Тихо. Уныло. Сложные машины покрывались изморозью, ржавели. Надо было хотя бы покрыть их смазкой. Но и той нет.

Он и в самом деле стремился «опинаться» на специалистов. А они не верили в крепость Советской власти. Инженер Никифоров так ему и заявил: стоит ли заботиться о смазке машин, когда соединенная англо-французская эскадра вот-вот займет Петроград, когда отрезаны районы, откуда должно поступать сырье и топливо.

Синявин как будто отшучивался: да, время сейчас скучное, но ничего не поделаешь, надо чем-то заниматься. И чтобы инженеру не было совсем плохо без дела, пусть он подумает, как переделать нефтяные топки котельной под торф. Никифоров задумывался, соображая, что это— сочувственное пожелание или приказ новой власти, который необходимо выполнять во избежание неприятностей.