Читать «Потомок седьмой тысячи» онлайн

Об этом романе, об этом писателе (вступительная статья)

Первая часть книги была издана в Ярославле в 1964 году. Она и называлась тогда — «Потомок седьмой тысячи». Вторая часть, «Лицеисты», появилась в 1966-м, а третья, «Крах инженера», — в 1972 году. Но только сейчас, когда все три части впервые соединились в одной книге, можно по-настоящему почувствовать их весомость, оценить размер писательского труда.

Мало сказать, что Виктор Московкин отобразил интересные страницы истории своего родного края, рассказал о жизни и борьбе рабочих одного из старейших промышленных предприятий России — Ярославской Большой мануфактуры (ныне комбинат «Красный Перекоп»). Писатель подметил и показал многие типические черты русского рабочего движения вообще, показал через судьбы людей с их своеобразными, неповторимыми характерами, которые живут настоящей, живой жизнью и потому выявляются с завидной простотой и убедительностью — так, что «жаль расставаться с ними», по выражению одного из собратьев Московкина по перу.

Впрочем, художественное полотно, созданное писателем, сразу же раздвинуло «краевые» границы. Две части романа-трилогии с успехом выдержали встречи с читателями не только в Ярославле, но и в Москве («Советская Россия», 1967 г.) и в Волгограде (1969 г.).

Трудно учесть все отзывы о романе «Потомок седьмой тысячи», а если иметь в виду также высказывания на читательских конференциях, то и невозможно, ибо разговор о книге шел в самых неожиданных местах, даже в море у экватора (на советском судне «Полярные зори»), У разных, несхожих друг с другом людей — читателей — и подход к роману был разный. Одни соотносили написанное с многократно выверенной историей и не находили отклонений от нее как в общем, так и в данном ее проявлении — в истории «Перекопа»; другие вспоминали законы художественного творчества, завещанные классикой, и отмечали высокое мастерство писателя; третьи, особенно «старая рабочая гвардия» волжских ткачей, по сути участников событий, происходящих в романе, — люди, которым и посвящена вся книга, — придирчиво вглядывались в каждую страницу: похожи ли герои, показанные Московкиным, на тех, кого лично знали они? Не погрешил ли он против правды в деталях?

Случались недоразумения. Вот, де, Марфуша Оладейникова — совсем не та Марфа Оладникова, которую они помнят. Но в общем вывод и здесь получался один: знает, хорошо знает писатель все, о чем рассказал.

Перечитывая трилогию, понимаешь: были досконально изучены целые горы архивного материала, многое услышано из уст живших в те годы людей. И все же порой удивляешься. Удивляешься прежде всего тому, как верно подмечены черты и малейшие черточки жизни, характерные особенности множества людей. А прослеживая путь основных героев романа — Федора, а затем Артема Крутовых, испытываешь чувство, как будто автор сам прошел все то, что проходили они.

Но стоит вспомнить биографию Московкина — и верно: сам он увидел многое. Видел и тесные каморки, где ютились когда-то Крутовы, Дерины и Соловьевы, катал, подцепляя крючком, восьмипудовые кипы хлопка, был и слесарем, наладчиком станков, и мастером, и под Сороковским ручьем ловил рыбу, и тосковал по отцовской и материнской ласке, и…