Читать «Потерянный мальчишка. Подлинная история капитана Крюка» онлайн - страница 31

Теперь, когда мальчишки затихли, щелчки клыков Многоглаза стали невероятно громкими. Они заполняли пустоту, забирались нам в уши, спускались по горлу прямо в сердце. Эти звуки издавал голодный охотник.

Из-за эха не получалось понять, где находится эта тварь: то ли еще на дороге, идущей вниз, то ли у самой пещеры, готовясь на нас наброситься. Я шагнул вперед – и моя нога поехала по чему-то скользкому.

В отличие от Питера, который предпочитал ходить босиком, я носил высокие мокасины из лосиной шкуры. Сейчас подошва левого была запачкана оленьей требухой, на которую я наступил, не заметив. Это навело меня на мысль.

– Туман, – прошептал я парню, который стоял на ней. – Передай-ка мне немного вот этого.

Туман с готовностью подхватил две горсти кишок и принес мне. Я взял у него эту неопределимую гадость и выглянул из пещеры.

Многоглаз как раз забирался на скалистый карниз. Его туловище еще не вышло из-за края целиком. Одна из его волосатых лап прощупывала поверхность, проверяя, хватит ли ему на ней места.

На мгновение мне захотелось кинуться на этого зверя с остальными мальчишками, схватить эту лапу и скинуть его со скалы. Его раздутое тело лопнет на острых камнях – и Многоглазы не узнают, от чего погиб один из них.

Но вот Питер узнает. Пусть его здесь нет, но это не значит, что он не выяснит, что именно случилось – а он не желал войны с Многоглазами. Он это ясно сказал. Он готов воевать с пиратами и не против… нет, даже поощряет… наши внутренние войны в форме Битвы.

Но нам не велено было устраивать проблемы с Многоглазами, пусть они – чудовищное и неестественное бедствие, которое явно (по моему мнению) с каждым днем заползало все глубже в лес. Я считал, что очень скоро мы начнем с ними воевать, хотим мы этого или нет.

В Многоглазах было что-то такое, что будило во мне первобытное ощущение неправильности, хотя для Питера они были просто частью острова. Их толстые круглые туловища, густо покрытые волосами и раздутые от поглощенной ими крови, их лапы – целых восемь, слишком много – и их странные кривые движения, одновременно плавные и неуклюжие. Они были чужеродностью, всем тем, чего не было в мальчишках.

– Гарри, зажги от огня факел, – приказал я.

Я стиснул в руке оленьи внутренности. Влажная плоть скользила по моим пальцам.

Гарри быстро встал у меня за спиной, держа длинную толстую палку с пылающим концом.

– Так, – сказал я. – Я брошу эту дрянь ему и посмотрю, возьмет ли он ее. Гарри, используй огонь, если он подберется слишком близко. Кивок, Туман – распределитесь за мной с рогатками. Если он пробьется мимо меня или Гарри, выбивайте ему глаза камнями.

Я рассудил, что даже Питер не сможет протестовать, если Многоглаз сорвется со скалы и погибнет из-за того, что ослеп. Вернее, протестовать-то он сможет (и обычно делает это очень громко, когда что-то идет не так, как ему хочется), но мы сами эту тварь не убьем и потому буквально исполним созданный Питером закон.

А мое собственное желание уничтожить Многоглазов на острове хотя бы отчасти исполнится.

С ножом в левой руке и влажными оленьими кишками в другой я кивком указал на вход в пещеру. Остальные двинулись за мной. Я слышал, как часто и отрывисто дышит Гарри. Факел, который он держал, сыпал мне на шею искры, но мне нельзя было вскрикивать.