Читать «Потерянная Россия» онлайн - страница 68

Уехать от меня в Москву вечером 26 августа Львову, однако, не удалось: арестованный в моем кабинете, он хорошо отдохнул несколько дней в верхних, фрейлинских комнатах Зимнего дворца.

В это второе свое появление В. Львов не был на себя похож: возбужденный, нервный, чем‑то чрезвычайно встревоженный. Я, еще совершенно не понимая причин такого ненормального состояния моего собеседника, начал обычный тогда политический разговор.

— Ну что же? Вы приехали опять потолковать о пополнении состава Временного правительства?

— Нет, я пришел говорить совсем о другом. Положение совершенно переменилось.

Сбиваясь и путаясь, Львов стал толковать мне о моем личном чрезвычайно трудном положении, о том, что С. — Петербург накануне неизбежного большевистского восстания; что мне неоткуда ждать помощи; что моей жизни грозит опасность, и прочее, и прочее. Я опять пытался придать разговору более спокойный характер, перебивая Львова полушутливой фразой:

— Ну, чему быть — того не миновать!

Внезапно Львов оборвал разговор. Затем, очевидно, на что‑то наконец решившись, с большим волнением глухо сказал:

— Я должен вам сделать официальное предложение.

— От кого?

— От генерала Корнилова.

— Что?! — Я уже чувствовал, что надвигается чрезвычайное. — В чем же дело? Говорите!!

Львов начинает говорить. Из путаных сначала слов в конце концов определяется содержание ультиматума. Генерал Корнилов предлагает правительству: 1) объявить осадное положение в Петербурге, 2) передать ему власть, 3) всем министрам сейчас же выйти в отставку. Мне же лично и моему ближайшему сотруднику по Военному министерству Савинкову предлагается в тот же вечер (накануне прихода отряда генерала Крымова) выехать в Ставку, так как в новом правительстве при генерале Корнилове я должен якобы стать министром юстиции, а Савинков — военным.

В цепи моих данных о военном заговоре нашлось наконец главное звено!

Вся картина стала ясной до ужаса! Сомнений в правдивости рассказа Львова у меня не было: он вел себя так, как человек фантазирующий вести себя не мог.

Необходимо было в самом срочном порядке, немедленно, сейчас же в самом зародыше задавить безумную попытку, которая таила для государства смертельную опасность. Так я почувствовал сразу.

Трудно мне передать сейчас мое тогда душевное состояние. Никаких колебаний. Голова работала с чрезвычайной ясностью и быстротой.

Не успел кончить свой рассказ Львов, я уже не размышлял, а действовал. Прежде всего, необходимо было устный рассказ превратить в документ.

— Перестаньте шутить! — довольно резко обратился я к Львову.