Читать «Последние четверть часа (Роман)» онлайн - страница 36

— А к старику Клодомиру они не ходили? — невольно вырвалось у Шарлеманя, и он тут же пожалел, что подвел старика.

Но Саид пожимает плечами и говорит со вздохом:

— Видишь ли, Шарлемань…

Ни разу сегодня он не назвал его «мсье Шарлемань», как тогда в цехе. Зато, здороваясь с ним возле фургона, он приложил руку к сердцу с легким поклоном, на заводе он этого не делал.

— Если зимой тебе понадобится…

Шарлемань мысленно заглянул в старый курятник в глубине своего сада. Там у него стоит что-то вроде печурки, еще с давних времен. Это просто массивный чугунный таган на треножнике, и сверху решетка, вот и все. Не печка, а скорее жаровня, годится, чтобы стряпать во дворе. Она проржавела и от воздуха, и от дождей, и от долгого употребления…

— …у меня есть одна штука, хотя…

— Нет, нет, не стоит! — отвечает Саид. — Да и до зимы еще далеко!

Он остановился и на этот раз прямо взглянул в лицо Шарлеманю. Что за мысли возникли в этот момент у него в голове, что он хотел сказать?..

Разве можно дарить старье? Но ведь все же лучше иметь такую печку, чем ничего. Ведь сами-то они покупают старье, когда нужно…

По утрам в воскресенье на маленькой площади у клуба они устраивают мелкую торговлю и обмениваются подержанными вещами. Пока их собирается немного, но со временем здесь наверняка будет барахолка. Приходит торговец со складным столиком, достает из ободранного чемодана разную мелочь, пользующуюся у них спросом, и особенно свежую огородную мяту, сейчас как раз сезон. Если у них есть клочок земли, они сеют почти одну только эту мяту… Когда разотрешь ее пальцами, она хорошо пахнет. Совсем не так, как та головка мака, которую он мял в руках в тот раз… Вот разложен товар: мята, маленькие картонные коробки с арабскими надписями и этикетками, на которых изображены женщины в покрывалах с огромными загадочными глазами. У арабских женщин только и видишь, что глаза. Но зато эти глаза… Словом, и тут повсюду реклама, все приукрашено. У нас для любой рекламы, будь то пиво или покрышки для грузовика, предпочитают голые ноги и красивые плечи. У них реклама не столь изысканна, и, вероятно, эти коробки годами стояли на полках бакалейных лавок, а может, и под палящим солнцем: краски выгорели, по уголкам виднеются сырые пятна с желтыми разводами. А что внутри? Такая же тайна, как чужие души. Но и в этих бедных картонных коробках целый мир… В них порошок, которым они натирают ладони и ногти, как соком жевательного табака, и которым посыпают волосы… Там и различные пряности, приправа для их скудной пищи, разного сорта перец, пакетики с крупой, розовый и белый рахат-лукум, горшочки с красным перцем в масле или с оливками. Желтые и зеленые стаканчики, украшенные полумесяцами… Норбер уже жалуется на эти сборища. Он говорит, что шум распугивает голубей, мешает состязаниям. Голуби кружат над голубятней, не решаясь сесть. А когда сядут, то не сразу идут в свое окошечко, а подолгу топчутся на крыше. Однажды чей-то крик так вспугнул его знаменитого белого голубя, когда тот уже пробирался в голубятню, что он снова взлетел в небо. Такого еще не случалось. И теперь перед возвращением голубей приходится подходить к толпе, шикать и просить: «Тише, друзья!» К счастью, они пока еще считаются с такими просьбами.