Читать «Последние четверть часа (Роман)» онлайн - страница 34

Кричит мужчина, в его голосе звучит бешенство, а может, и страх.

В первый момент показалось, что произошел несчастный случай. Но тут же послышались смех, возня и беготня.

Тут уже незачем и обходить печь, и так понятно, в чем дело. Опять Норе Руффен сыграл какую-нибудь шутку над своим дружком Мулудом. Мулуд гоняется за ним, и, если ему удается настичь Норе, он тузит его кулаками, сначала всерьез и со злостью, а потом, по мере того как утихает его гнев, все слабее и слабее.

— Да брось, черт тебя дери! Я же пошутил! — кричит Норе.

Он втрое сильнее Мулуда и позволяет ему колотить себя. Он втягивает голову в плечи, пока тот барабанит кулаками по его спине, и хохочет до слез, довольный собой, своей силой и тем, как ловко он подшутил над дружком…

— Да брось же, образина алжирская!

Их водой не разольешь, Норе — мастер-плакировщик в так называемом «бассейне» — в нижней части мартеновского цеха, а Мулуд — чернорабочий по очистке металла от окалины в первом мартеновском, там, где работает Шарлемань. В один прекрасный день Мулуд нашел в кармане своего комбинезона кусок свиной шкуры. А в другой раз в бистро Норе схватил его сзади и сунул ему в лицо бутерброд с ветчиной.

Может быть, Мулуд тоже иногда прикидывается дурачком?

— Да ну тебя со всеми громкими словами, подумаешь, расизм и всякая там чепуха, — защищается иногда Норе, когда его упрекают товарищи. — Как раз наоборот! Мы ведь друзья, вот я и подшучиваю над ним! Мы шуток не боимся, верно, Мулуд?

Но Мулуд не отвечает вовсе или бормочет в сторону:

— Ты просто болван! Другого такого не сыщешь!

…Интересно, произойдет ли что-нибудь между ними? И кто начнет? Саид или тот, с верхней койки?

На деревянной стене фургона висит, привлекая взгляд, портрет женщины в необычной рамке. Рамка вырезана из посеребренного ажурного картона, зеленые полумесяцы, точно рожки, выступают по бокам портрета и над ним. Серебро рамки ярко сияет на черном гудроне стены, но зеленый не гармонирует с серебром. Впрочем, это на наш вкус, а им, наверно, это кажется красивым!..

По углам рамки прикреплены маленькие, смутно различимые фотографии. Некоторые покоробились, скрутились и заслоняют края большой фотографии, на которой изображена молодая женщина или девушка. Округлое, смуглое, нежное лицо. Я видел ее, я где-то определенно ее видел…

— Это наша семья, — говорит Саид, показывая пальцем на маленькие фотографии. — Мать, отец, а это еще один брат Рамдана…

Он прекрасно видит, что я больше всего смотрю на портрет женщины, но словно забывает упомянуть о ней. Спросить о ней я не решаюсь.

Чуть повыше фотографии на нитке, зацепленной за кнопку с зеленой шляпкой, висит странный предмет. Десятка два сухих колосьев сплетены и. образуют подобие герба. Наверно, просто украшение, безделушка. Золотистые стебли говорят о хлебе, а выпуклые плотные колосья жмутся друг к другу, точно человечки. А мой остролист… и чертополох Берты… Не так уж все это отличается одно от другого… Видно, не только у нас, стариков, бывают причуды…

— Смотри-ка, из-за них не только крысы к нам лезут, но и эти святоши! — закричал Марселен, подходя к заводу.