Читать «После заката (сборник)» онлайн - страница 208

– РАК ЛЕГКИХ! – провещал Грюнвальд на всю опустевшую деревню и вновь закашлялся. В ответ раздраженно каркнули вороны. – Я бросил курить тридцать лет назад, а рак легких у меня сейчас?!

– Ты спятил, – сказал Кертис.

– Конечно, любой так скажет. Ты все продумал, верно? ПРОДУ-У-УМАЛ. И потом, в довершение всего ты подал на меня в суд из-за мерзкой псины! Твоя псина зашла на мою землю! А с какой целью? Ты забрал у меня участок, жену, дело, здоровье – чего еще тебе надо? Унизить меня, конечно! Чтоб жизнь медом не казалась! Колдовство! А знаешь, что написано про это в Библии? «Ворожеи не оставляй в живых!» Все мои беды – твоих рук дело, и ворожеи не оставляй… В ЖИВЫХ!!!

Грюнвальд толкнул будку. Видимо, он ударил ее плечом, потому что на этот раз она даже не пошатнулась – Кертис мгновенно стал невесомым и полетел назад. Засов мог сломаться под тяжестью его тела, но не сломался. Наверное, Грюнвальд его укрепил.

Потом вес вернулся, и Кертис упал на спину, а туалет – дверцей вниз. Зубы Кертиса сомкнулись на кончике языка. Затылок ударился о дверь, из глаз полетели искры. Крышка сиденья распахнулась, наружу хлынула густая черно-коричневая жижа, и размякшая какашка упала Кертису на пах. Он заорал, скинул ее с себя и вытерся о рубаху, оставив на ней коричневое пятно. Вонючая жидкость лилась из дырки, сбегала по скамье и лужей собиралась вокруг кроссовок. В ней уже плавала обертка от шоколада. Из толчковой пасти свисали гирлянды туалетной бумаги – канун Нового года в аду. Нет, это немыслимо. Это какой-то ночной кошмар, отголосок детских страхов.

– Нравится запашок, а, сосед? – весело спросил Паскуда, хохоча и кашляя. – Прямо как дома? Считай, это позорный стул для пидоров двадцать первого века! Осталось пригласить того сенатора-педика, Ларри Крэйга, накупить белья «Виктория сикрет» и можно закатывать вечеринку! Гости приходят в нижнем белье!

Спина у Кертиса тоже намокла. До него дошло, что туалет свалился в канаву, и вода теперь проникает внутрь через отверстия в двери.

– Эти будки обычно делают из тонкого пластика, как в придорожных кафе на платных автострадах, и при желании его можно пробить хоть кулаком. Но на стройках их облицовывают железом, чтобы хулиганам или пидорам, как ты, неповадно было. Пидоры через такие дырки трахаются. Да-да, я все про вас знаю, сосед. Или какие-нибудь сосунки швыряют через крышу камни, просто чтобы послушать звук – эдакий хлопок, как если лопнуть большой бумажный пакет. В общем, крыши мы тоже лицуем. Внутри, конечно, пекло, но так даже сподручнее: никто не станет пятнадцать минут листать журнал в толчке, где жарко, как в турецкой тюряге.

Кертис перевернулся. Он лежал в мерзкой вонючей луже. Вокруг запястья обмоталась туалетная бумага. Сняв ее, он увидел коричневый след – дерьмо какого-нибудь работяги с давно замороженной стройки. Кертис заплакал. Он лежал среди говна и туалетной бумаги, через дверь в будку сочилась вода, и это был не сон. Где-то недалеко его «мак» считал цифры с Уоллстрит, а Кертис лежал в моче, рядом в углу валялась черная какашка, у ног зияло раскрытое сиденье, и это был не сон. Он продал бы душу дьяволу, чтобы проснуться сейчас в своей прохладной и чистой кровати.