Читать «Полёт фантазии, фантазии в полёте» онлайн - страница 15
Таня Д Дэвис
Взглянув на разошедшееся по шву платье и раскрасневшуюся жену, Дэвид рассмеялся.
— Он еще и смеется, совсем уже, — поправляя волосы, возмущенно сказала Таня. — Ты что смеешься, что смешного-то?
— Крым наш, — торжественно произнес Дэвид.
— Что значит «ваш»? Американский? — Таня удивленно посмотрела в серые светящиеся счастьем глаза мужа.
— Нет, ну как ты не понимаешь. Крым не российский, не украинский и уж точно не американский. Крым наш, — уверенно повторил он.
— В смысле?
— В смысле наш с тобой. Такой чудесный, замечательный, неповторимый Крым. Только наш. Тебе ведь понравилось?
When I am 64.
История в стиле джаз
Ужас, просто катастрофа. Эти противные морщинки вокруг рта все увеличиваются и увеличиваются. Таня критически изучала себя в зеркале. Шестьдесят лет. Нет, конечно, она выглядит гораздо моложе, небольшого роста, «компактная» женщина с хорошей фигурой, «маленькая собачка всегда щенок». И на мордочку симпатичная, говорят, даже чуть на Софи Марсо похожа, и глаза совсем молодые. Но неумолимые часы возраста тикают все быстрее, в марте будет 61, потом 62, 63, 64. «Will you still need me, will you still feed me when I am sixty four?» — прозвучали в голове строчки известной песни. Вот в этом-то вся проблема. Нет того, кто бы любил и заботился. Умер пять лет назад, ушел скоропостижно и глупо, оставив ее одну в этом полном проблем и препятствий турбулентном мире. Без тепла, без любви, без нежности.
Нет, она, конечно, знала, что потерять не просто любимого, а очень близкого человека, с которым бок о бок прожили тридцать с лишним лет, сроднились так, что чувствовали друг друга на расстоянии, угадывали слова и мысли, — это ужасно больно. Ей все говорили: «Ничего, пройдет, время лечит», — но самое неприятное, что время не лечило, как раз наоборот, с годами тоска не унималась, а только нарастала. Причем больше всего она скучала по совершенно элементарным вещам: нежности, прикосновениям, телесному контакту. Она словно вдруг оказалась в холодном вакууме, лишенном человеческого тепла. В отсутствие любви она вспоминала самые лучшие моменты их отношений, мгновенья счастья, которое, когда есть, то не замечаешь, а когда вот так вдруг уходит любимый мужчина, фактически часть тебя, понимаешь, какое это было счастье — просто обняться, прижаться, почувствовать тепло, просыпаться ночью и слышать рядом родное дыхание.
Конечно, есть любящие взрослые дети, замечательные внуки, интересная работа, хорошие друзья, и все вроде нормально, жизнь идет своим чередом: работа, дом, интересные поездки, друзья, театры, летом дача. Но были моменты, когда разъедающая сердце тоска становилась просто невыносимой и выливалась в довольно мрачные стихи, как например, такие, которые она теплым июльским вечером прочитала своей семидесятилетней соседке по даче Ритке. Причем, декламируя, Таня намеренно имитировала заунывную манеру Бродского, которая, как ей казалось, наиболее соответствовала как содержанию, так и захватившей ее негативной эмоции.
