Читать «Полет сквозь годы» онлайн - страница 43

С грустью я смотрел на лес сейчас, глубокой осенью.

Сосны рядом с оголенными березками стояли хмурые. Последние желтые листочки берез, дрожащие и беспомощные, тихо опадали на землю. И трава, вся побуревшая, блеклая, была уже какой-то чужой, мертвой и совсем не манила к себе... Эта картина наводила такую госку, словно прощался я с любимым лейком навсегда. Да это так и было. Больше я сюда уже не ходил.

— Алексей, почему вы не с нами? — наконец проговорил Гончаров.

— Дорогой Николай Георгиевич! А вы сами — хорошо ли вы продумали то, что происходит?

— Да ведь вы... вы пошли с этой грязной, дурно пахнущей и темной толпой! Ведь вы же храбрый и честный человек! Что же? Вы меньшинства испугались? Не верю! Скажите же мне, скажите откровенно. Ведь мне очень тяжело разочароваться в вас!

— Подождите! Вот вы бросили такую фразу... Дурно пахнущая толпа. А ведь эти люди — по праву хозяева нашего отечества.

— Простите меня, но эти разговорчики я слышу не в первый раз. Однако от вас... не ожидал! Я — офицер, давший присягу честно и до последней капли крови защищать веру, престол и отечество, и обязан выполнить это.

— Ну что же, Николай Георгиевич, давайте вместе разберемся, — ответил я. — Может быть, вы убедите меня в моей ошибке. Прежде всего о вашей присяге. Вы давали ее церкви, царю и отечеству? Что же осталось сейчас от этих трех китов?..

Я пустил в ход весь арсенал познаний, воспринятых когда-то у моего друга Григория Каминского. Гончаров слушал меня молча, не перебивая. Я спросил, что заставляет его, родившегося в небогатой семье военного, не принимать нашу революцию.

— А знаете ли, Алексей Константинович, из вас получится отличный большевистский оратор, — сказал Гончаров — Я ведь, между нами говоря, чувствую, что правда, или, вернее, много правды, на вашей стороне. Я не граф, не князь, не эксплуататор. Но понимаете ли вы, настолько пропитался нашим офицерским, и, сознаюсь, не всегда приятным духам, его жизнью, его привычками, что, как мне кажется, уже никогда не смогу переродиться и изменить своим. — Затем он продолжал: — Меня уполномочили мои товарищи офицеры передать вам, что в американской миссии в Москве или в посольстве в Петрограде производится набор наших летчиков на службу в Америку. Говорят, что платить будут много. Вы как раз весьма подойдете...

Я ответил, что предпочитаю защищать свою родину без всякой платы, но на своей земле.

Мы в молчании отправились обратно По дороге я, помнится, все же сказал ему:

— Николай Георгиевич! Вы честный и простой человек, и я хочу и буду надеяться, что ваше хорошее сердце все же приведет вас в наш лагерь!

Он грустно посмотрел на меня, пожал руку и, качая головой, медленно произнес:

— Вряд ли, вряд ли. А впрочем...

Через два дня он вместе с Оптовцевым уехал из отряда, и больше я ничего о нем не слышал...