Читать «Полесская Мавка» онлайн - страница 32

– Эх, Стёпа, Стёпа! – укоризненно покачал бородой Николай Николаевич. – Один египетский поэт мудро заметил:

«Коль недоумок властвует подчасВ невежество, как в тогу облачась,Мы виноваты в том, что покорилисьНичтожеству, дурачащему нас».

Мы со Степаном почувствовали себя как-то неловко, украдкой переглянулись и стыдливо потупили очи.

– А как зовут этого поэта? – глухим голосом осведомился Степан.

– Хо-хо-хо! У него очень трудновыговариваемое имя, – весело загоготал Дед Мороз. – Его возможно вымолвить лишь хлебнув стакан первосортного бальзама бабы Христи, изготовленного по рецепту прадеда Андрея.

Я нервно замотал головой. Мне показалось, что сегодня подобные слова я уже не единожды слышал из уст моего друга Степана.

– Нет! Что-то мне не верится! Неужели у вас дома всё так плохо? – между тем, засомневался Николай Николаевич. – А вы, сердешные, не из разряда тех нытиков, которым и коньяк клопами пахнет?

Мне стало нехорошо. Ну, уж эту фразу я точно совсем недавно от кого-то слыхал.

– Действительно, очень плохо! – развеял сомнения пришельца мой большой друг. – Я бы даже сказал, хуже некуда. Вдобавок ко всем бедам, ещё и поросёнок Пятачок намедни умер.

– Как, умер?! – подпрыгнул от такой нежданной новости Дед Мороз. – Да я же его видел своими собственными глазами всего каких-нибудь три недели назад! И, вне всякого сомнения, наш розовый дружочек пребывал в свински прекрасном здравии!

– Усоп, горемыка, – печально кивнул Степан. – Позавчера похоронили его в Киеве на Байковом кладбище. Даже он не вынес того свинства, что творится сейчас в Украине.

Николай Николаевич секунд десять потрясённо таращился на гиганта, потом дернулся, хлопнул себя ладонью по коленке и залился искренним добродушным смехом:

– Га-га-га-га! Ну, Степан! Ну, разыграл! Да у тебя оказывается ещё и чувство юмора не атрофировалось! Давненько надо мною так филигранно не подшучивали!

Степан зарделся и расплылся в широкой самодовольной улыбке. А Деду Морозу понадобилось несколько минут, чтоб справиться с повторяющимися приступами неудержимого хохота.

– Ну, так что, молодцы?! Поедем освобождать Неньку Украину от засилья властолюбивых тиранов?! – наконец, успокоившись, бодро провозгласил могучий старик.

Я глубоко вздохнул и тихо молвил:

– Чем за общее дело без толку страдать,Лучше счастье кому-нибудь близкому дать.Лучше друга к себе привязать добротою,Чем от пут человечество освобождать.

– А-а-а, дьявол! – снова хлопнул себя по коленке левой ладонью Дед Мороз. – Ты как всегда прав, Василий! С Омар Хайямом не поспоришь! Да и сетовать на этот чудный Мир – глупо, бесцельно и бессмысленно. Вы ведь ещё и иных-то миров не видывали.

И он щелчкообразным движением небрежно отшвырнул окурок в сторону. «Бычок» пролетел метров десять и попал точно в створ мусорного ящика, стоящего наискосок у другой скамейки на противоположной стороне аллеи.

Мне снова стало не по себе. Откуда старец знает, как нас зовут? Ведь мы со Степаном, кажется, не называли друг друга по именам.