Читать «Покаяние над пропастью» онлайн - страница 12

– В больницу я попал после того, как пообедал у тебя. А почечные колики обычно бывают, если переборщить с приворотом. Скажи правду, ты подсыпала мне в пищу какое-то зелье?

– Нет.

Салават начал сердиться:

– Ты пойми, привораживание – колдовство и строго карается Аллахом… Пока не поздно, сознайся: ты сделала мне приворот, не зная, что это грех?..

– Нет, – повторила Зульфия. Скупость ее ответов возмутила Салавата:

– Точно нет?

– Нет.

Салават всерьез разозлился. Он совсем иначе представлял себе объяснение в столь серьезном вопросе: думал, Зульфия будет горько плакать и каяться. Мол, только из-за любви к нему она пошла на такой шаг. Салават прижмет ее к груди, утешит… А потом с помощью щедрой милостыни и благих деяний они избавятся от тяжкого греха… Если б хоть отвечала по-человечески. А то заладила как робот: «нет» да «нет».

– Ну если «нет», повторяй за мной: валлахи-билляхи, клянусь – не делала тебе никакого приворота! Ну же!

Зульфия сидела, будто воды в рот набрав.

– Почему молчишь? Язык проглотила? Давай же, повторяй за мной!

Как ни старался, Салават так и не смог заставить Зульфию побожиться.

Домой вернулся как в воду опущенный. Почему-то Лилия сегодня не встретила руганью и проклятьями. Посидела рядом с унылым видом, помолчала, потом тяжело вздохнув, тихо вымолвила:

– Умру я, наверное… Изведет меня твоя любовница. Когда помру, убереги детей от ее колдовства …

– Сколько можно тебе твердить: нет у меня никакой любовницы!

– Не обма-а-анывай… – протянула Лилия и жалобным голосом повторила: – Умру скоро…

Стиснув зубы, Салават смолчал. Как же эта баба ему надоела, допекла, осточертела, опротивела!.. Уже восемнадцать лет выносит ему мозги суеверием… То ей сруб приснится, то во сне в бане помоется, то покойник за собой поведет. Расскажет дурной сон и талдычит одно и то же: умру, наверное. Всю душу ему измотала дурными предчувствиями. Прежде он, веря ее словам, дюже сокрушался. А сейчас пообвык, особо не тревожится.

Хоть и часто хворала Лилия, но в поликлиники не ходила. Пожалуется, что болит голова, живот или сердце, свернется калачиком и лежит.

Однажды мать Салавата Азнабика глядела-глядела на сноху и в сердцах выпалила:

– Эх, невестушка, болеешь без конца, что ж нам с тобой делать?..

А он защитил:

– Мама, зачем же так?.. Лилия действительно болеет!

Мать усмехнулась и засыпала вопросами:

– И чем же? Воспалением хитрости?.. Если нет, то почему в больницу не идет?

– Не знаю. Разве не видишь, нездоровится ей!

– Вижу, очень хорошо вижу: здорова твоя женушка, просто хитрит, работать не хочет! – припечатала мать, известная прямолинейным, но незлопамятным нравом.

– Прекрати, мама, не обижай Лилию понапрасну!

– Эх, сынок, уж слишком ты наивный! Как же жить-поживать, да добра наживать с такой хитрованкой и лентяйкой? Ума не приложу. Сядет тебе на шею, свесит ноги и будет всю жизнь вокруг пальца водить…

Родной брат Лилии Мансур, беспокоясь за сестренку, привез ей заговоренное ягодное варенье от знахаря. Велел принимать с чаем. Но Лилия не притронулась, побрезговала.