Читать «Подмастерье. Порученец» онлайн - страница 285

Как это часто бывает с притчами и текстами, касающимися каких-то исполинских вопросов, вроде смерти, «соль» их часто лежит на поверхности, а пронзительность зачастую намеренно подчеркивается. Как вы справляетесь — и как читатель, и как писатель — со «смыслами» скрытыми, не вполне скрытыми и явно орущими со страниц?

Когда читаю — как и пишу, — я скорее предпочитаю истории, воздействующие на множестве уровней. Если у книги смысл прост, а история увлекательна — как в научной фантастике у Джека Вэнса, — мне нравится катиться по тексту с ветерком. На противоположном краю шкалы — работы Кафки, они настолько плотны от метафор, аналогий и притч, что сюжет в них едва ль не случаен. Я же всегда ищу книги, способные и на то и на другое, глубокие, прекрасно написанные и полные эмоционального реализма. Для меня Конни Уиллис — идеальный пример писателя, который этого добивается.

Среди моих же работ есть неопубликованный роман «Макс» — и это у меня самое близкое к сочетанию множества слоев. Смысл этого романа достаточно явен (обычного героя-рассказчика втягивает в анархизм), там есть метафорическая ветвь сюжета (рассказчик создает у себя внутри персонажа, который от его лица совершает бунтовские поступки), а под обеими этими историями — меланхоличный сказ о бесплодии. Роман чуть было не опубликовали, но я отказался идти на компромисс с концовкой, и дело на этом кончилось. Ну, может, оказался слишком сложным, не знаю.

Каковы у вас маяки в литературном юморе, сарказме, иронии? Не могли бы кого-нибудь и что-нибудь назвать — и вкратце пояснить, почему в этом смысле эти авторы и книги так сильны?

Курт Воннегут (опять же) создавал кое-какие изумительно ироничные пассажи и прекрасно сочетал их с более сентиментальной прозой без выкрутасов, чтобы в итоге получались печальные, меланхоличные повествования; всем, кто не читал его, могу порекомендовать начинать с «Бойни № 5» и «Завтрака чемпионов». Помимо него, я не много встречал таких авторов, которые бы заставили меня вслух расхохотаться. Разумеется, произведения Джерома К. Джерома — исключение, для меня он самый смешной англоязычный писатель, — но в целом комическое вдохновение я черпаю из кино и телевидения: обычные британские источники, вроде «Монти Питонов» [Monty Python Flying Circus], «Придурков» [The Goon Show] и жестко ироничных комиков посовременней, вроде Стюарта Ли… Что же касается сарказма, я сам по натуре саркастичен, это мне дается легко.

Возникли ли у вас какие-то особые ощущения или мысли, когда вы думали о русском издании дилогии?

Я очень обрадовался — по двум причинам. Во-первых, любой перевод моих книг на новые языки — это лестно и вообще-то довольно редкое явление (до этой дилогии только «Званый ужин» переводили на французский, и «Подмастерье» на итальянский). А во-вторых, что гораздо важней, — я сейчас стану скучным и скажу, что обожаю русскую классику, поэтому стоять на полке где-то неподалеку от Толстого, Булгакова, Достоевского, Гоголя и Горького — это очень приятная мысль. К стыду своему, я плохо знаю более современные произведения русских писателей, главным образом — потому, что до Соединенного Королевства они почти не добираются. Открыт рекомендациям.