Читать «Подкарпатская Русь (сборник)» онлайн - страница 157

Анатолий Никифорович Санжаровский

А на дворе споро хлопотал дождь. Невидимыми молоточками вперебой густо остукивал жесть больничной кровли, будто проверял её на прочность, и тесными ясными струями, напоминающими живую, колышущуюся бахрому, валился с крыши и пухлыми ручьишками сердито скакал по косогору к ближнему оврагу.

На крыльце, в коридоре мокрые до нитки парни, девчата с рюкзаками у ног. В оцепенелом молчании прислушиваются к приёмному покою. Ждут не дождутся, как распахнётся дверь и лечильщик объявит, что с Лёвой полный порядок, отбой, можно не переживать. Что именно это скажет, они почти не сомневаются. Будь плохо, он бы наверняка уже сообщил.

Однако, что же так долго? Оказывает первую помощь? Оперирует?.. Ой ли… Хотя бы выщелкнулся кто из толпы, что ввалилась в покой, когда вносили Льва, да шукнул, что там, как там…

А в приемном покое…

Оглушённые, раздавленные смертью друга, ребята сиротливым табунком жались к стенке и, виновато поглядывая то на Льва, – лежал на кушетке; под ним заляпанный брезент, на котором несли, так и забыли вытащить – поглядывая то на Льва, то на хирурга, покаянно отводили хмурые лица в сторону.

Сознание собственной вины тиранило, жгло душу. В полном молчании побыть бы возле мёртвого друга, вымаливая как бы тем самым прощение, если только вымолишь, да этот скрипучий голос этого коновала… Эта вечная-бесконечная лекция о вреде прочности верёвки в доме повесившегося – всё это распаляло, допекало ребят. Кто его уймёт? Кто заставит замолчать? Всему же место и время. Неужели он думает дурацкой лекцией поднять Льва?

Всем шею переела выходка врача, всех дергала, коробила, но сказать ему поперёк хоть слово никто не решался.

В глубине души и сам врач чувствовал нелепость своей затеи, что, однако, не помешало ему рассудить так:

«За окном лупит дождяра. Неужели я кого выпущу под такой ад? Пускай сперва хоть пообсохнут да послушают заодно. Может, не всё выпадет из уха. А то… Уже при мне гибнет под током третий. И всё туристы, туристы, туристы…»

Едва кончил он говорить о том, как выходить из опасной полосы, – Маричка нетерпеливо огляделась, напряглась.