Читать «Пленники Раздора» онлайн - страница 96
Екатерина Казакова
Наказанье его. Дите доверчивое неразумное.
Горько усмехнувшись своим не менее горьким мыслям обережник поцеловал ревущую дуру в лоб. Та от столь непривычной ласки замерла и в последний раз судорожно всхлипнула.
— Будет тебе, будет… — глухо сказал колдун. — Идём.
Светла ласково улыбнулась и погладила его по щеке:
— Я тебе новую рубаху сошью, ты не горюй только.
Донатос вздохнул.
* * *
Ох, какие же холода завернули!
Лесана достала из заплечника горшочек с гусиным жиром и намазала лицо, а потом заставила сделать то же самое спутников. Не ради красы, а чтобы не обморозились. Потому как от стужи, казалось, трещат деревья.
Лют плевался и бурчал, но всё-таки покорился. Тамир не возражал — по молчаливой привычке сделал, что приказано, потому как счел приказ разумным. Со стороны, небось, Лесана выглядела заботливой женой и сестрой… Она старалась, особенно после той памятной отповеди, когда волколак сказал, будто обережники похожи на двух сычей.
Справедливости ради надо молвить, что оборотень времени даром не терял и слово своё держал крепко. Лесана понять не могла, как у него получалось столь легко сходиться с людьми и столь быстро отыскивать с ними общий язык? За седмицу странствия этого трепача знал уже весь обоз, причем не только знал, но и проникся к нему приязнью. Лют не терялся в беседах и болтать любил, а чего ещё надо странникам — уставшим от монотонного пути и постоянного мелькания одних и тех же лиц вокруг себя?
Девушка наблюдала за оборотнем, и думала, как вышло так, что он — вечный зубоскал — сумел не снискать за собой славы ярмарочного скомороха? Относились к нему без насмешки и с почтением, что вовсе не вязалось у Лесаны со здравым смыслом. Обережница наблюдала за «братом», силясь постигнуть сложную, никак не дававшуюся ей науку — умение ладить с людьми, умение нравиться им и вызывать расположение.
Казалось диким то, что обозные теперь в любой беседе поперед всего обращались к Люту — безглазому калеке, а не к Тамиру. Впрочем, последний легко уступил «шурину» удовольствие чесать языком. Лесана хотела, было, спросить колдуна, отчего который день он ходит задумчивый и мрачнее тучи, но не стала. Попробуй, подступись к нему! Молчит, значит, не трогай.
— Смир хороший мужик, — говорил Лют как-то вечером, когда все трое уже устроились на ночлег, оставив морозную тёмную ночь за надёжно натянутым пологом. — И сотоварищи его по торговому разъезду — тоже. А вот троица, что в последних санях тащится, те ещё хлыщи.
Лесана уже привыкшая к обыкновению Люта трепаться перед сном, больше не сердилась. Терпеливо слушала, тем паче, что многие его рассуждения были занятны, хотя почти всегда шли вразрез с её собственными.