Читать «Пламя Атлантиды» онлайн - страница 115

— Не гневись, правитель! Я всего лишь хочу разделить с тобой момент твоего величия и нашей дружбы! — Фланигус не стал возражать, скорее, выглядел польщенным. Значит, вино не отравлено настоем опия или капель страсти. Латима наблюдала за танцами девушек, поединком воинов на мечах до первой крови, фокусами факира, который, казалось, подчинил себе пламя, и продолжала бросать на Аларикса нежные взгляды, чтобы он не догадался о ее тревоге и принятых мерах. Далеко за полночь они удалились в покои, оставив народ пировать до рассвета.

Сотни свечей мерцали в полумраке залы, как и прежде, отбрасывая причудливые тени на стены и потолок; Латима позволила себе унять тревогу, когда сильные пальцы Аларикса медленно, лаская, возбуждая желание, развязывали пояс ее платья, скользили по гладкой коже, разжигая очаги неистовых костров на месте прикосновений. Пальцы сменялись губами мужчины, которые сегодня не знали усталости и пощады, стремились зацеловать каждую клеточку ее тела, оставив метки-следы на ее груди, плоском животе, икрах и внутренней стороне бедер.

В эту ночь он даже не стал скрывать своего восхищения и не боялся, в буквальном смысле, молиться ей на коленях, слизывая с распахнутых створок врат Криспиды сладкий сок ее желания, проникая языком в плотно сжатые створки, доводя до неистовства, лаская, поглощая владея, удерживая ее желание на кончиках своих пальцев, губ, языка, окаменевшего фаллоса. Он любил ее в эту ночь с таким жаром, словно этот раз был и вправду последний. Латима старалась не замечать, как сжимается ее сердце от ощущения грядущей потери. Желание правило бал, и осознание того, что этот мужчина уже приговорил ее на смерть или неволю, вопреки всему усиливало страсть во множество раз.

Не сейчас. Еще не сейчас. До воплощения приговора в действие у них оставалась ночь, и Лучезарная не хотела терять столь сладкие моменты их последнего соития. Маски слетели окончательно, и она смогла раскрыться в своей новой роли покорной наложницы, позволяя губам, пальцам и члену императора Спаркалии терзать ее плоть, не зная усталости.

Она отдавалась ему неистово, жарко, без остатка, понимая, что это в последний раз, чувствуя кожей приближающуюся пропасть. Выгибалась на его великолепном теле, задыхаясь от кратковременного счастья, ласкала языком напряженный фаллос, забыв напрочь, что дарить подобные ласки могут лишь рабыни для утех, втягивая его в свой рот на полную длину, чтобы навсегда запомнить вкус мужчины, которого ей столь недолго довелось любить.

На исходе ночи у Латимы болело все тело и даже те мышцы, о которых она раньше не имела представления. До рассвета еще оставалось не менее меры масла, когда Аларикс уснул безмятежным сном подле нее. Пролежав некоторое время без сна, Латима все же задремала, потеряв связь с действительностью. Когда она открыла глаза, постель императора пустовала. Молодая женщина наполнила кубок вином, поморщилась от приятной саднящей боли между бедер. Отсутствие Аларикса ее не удивило: очень часто он просыпался еще затемно, чтобы уделить время государственным делам — пик его работоспособности и энергии всегда приходился на раннее время начала круговорота, в немалой степени этому способствовала жаркая ночь, полная сладострастных утех. Но в глубине души Лучезарная недоумевала. Она ожидала нападения в разгар их единения, во сне, но не сейчас.