Читать «Пионер, 1939 № 11» онлайн - страница 12

- Вот тебе две недели сроку, а там выкатывайся с завода. Ненужен нам больше.

«Фу ты, чорт! - думаю. - Вон оно как! Да нет, не на таковского напали. Я не Александр Иваныч. Я тертый калач, меня с ног-то нескоро свалишь. Думаете, вытолкаете меня за дверь и концы в воду. Нет, подождите!…»

Куражусь, а куда кинуться и что сделать, не знаю. А тут как раз подвернулся мне Александр Иваныч и по-дружески говорит мне:

- Бросьте вы это, Павел Васильевич, и сдавайтесь без бою. Все равно поддержки у вас нет никакой.

- Да как же, говорю, так?

- Да так. Оплошку-то вы все-таки сделали?

- Сделал.

- Значит, они правы, а вы кругом виноваты. А то, что они неспроста вас гонят отсюда, у вас ведь тоже нет никаких доказательств.

Все это верно. И он меня прямо как ледяной водой облил. Прихожу домой злой, говорю жене:

- Собирай вещи, поедем! Та всполошилась:

- Куда?

- Куда хочешь, - говорю, - хочешь в Казань, а хочешь к тебе на родину, в Тулу. Завтра поедем! Не хочу я тут больше оставаться!

Ну, вечером жена чашки, плошки в корзину складывает, а я мечусь, тоска меня гложет.

«Да неужто, - думаю, - так-таки и нет правды на земле? Не может этого быть! Не верю и не хочу я этому верить. Иначе и жить-то не стоит».

Вот я думал-думал и надумал. Сел за стол и написал про все: и про столовую, и про Александра Иваныча, и про свои дела - прямо Сергею Мироновичу Кирову и послал по почте в обком, в Смольный.

Успокоился немного и говорю жене, чтоб она повременила плошки-то складывать.

Прошло так дня три, что ли. Прихожу на завод на работу в ночную смену и вижу: чего-то бегают администраторы наши, Встревожены чем-то. Спрашиваю ребят:

- Что случилось?

- Да нынче, - говорят, - днем часа в три Киров у нас был, по всем цехам ходил и такой порядок навел! Главный инженер лисой перед ним. начал было ученость показывать: «Машины, дескать, нельзя чересчур нагружать: скоро сносятся. Это закон механики». - А Киров его сразу оборвал: «Не морочьте мне голову. Я в механике, к вашему сожаленью, тоже кое-что понимаю». И снял главного инженера, Лаврентьева из парткома убрал, заведующего столовой под суд. Вот они и забегали!

Александр Иваныч мой после этого сразу духом воспрянул, другим человеком сделался. Встретит меня и весело так:

- Победителю, мое почтенье!

Ну, хорошо. Первого декабря получаю я собственноручное письмо от Сергея Мироновича, просит зайти к нему в Смольный 2 декабря часов в 10 утра.

Ну, мне это лестно, конечно, и радостно, что правда верх взяла. Хожу, ног под собою не чую. Думаю:

«Надо честь честью к нему явиться, приодеться, побриться. Завтра-то уж некогда будет».

И вечером пошел в парикмахерскую. А парикмахер в поселке у нас работу уже кончил и дверь изнутри запирает. Я и кричу ему:

- Пусти, побрей, голубчик!

- Нет, - говорит, - завтра приходи.

- Да как же, - говорю, - завтра! Завтра-то мне к десяти часам надо уже в Смольном быть у товарища Кирова. Когда же я успею? Ведь до Смольного-то, до Ленинграда доехать еще надо.