О великих в этом миреНам легенда сообщила,Что они, как звезды, всходятИ заходят, как светила.Утешает знанье этих песен,Но для нас, дающих пить и есть им,Безразличны их закаты и восходы.Кто несет издержки и расходы? Колесо кружится дальше с визгом, Сверху вниз ступенек быстрый бег. Но воде в ее движенье низком Только двигать колесо вовек.Мы господ имели много,Среди них гиены были,Тигры, коршуны и свиньи,Мы и тех и тех кормили.Все равно — получше ли, похуже!Ах, сапог подходит к сапогу же!Он топтал нас; вы поймете сами —Хорошо б покончить с господами. Колесо кружится дальше с визгом, Сверху вниз ступенек быстрый бег. Но воде в ее движенье низком Только двигать колесо вовек.Они грызлись за добычуИ ломали лбы и ребра,Звали прочих жадным быдлом,А себя — народом добрым.Мы их видим в драке и в раздоре, Вечно в споре. Стоит нам подняться И кормежки их лишить, как вскоре, Спор забыв, они объединятся. Ведь тогда и колесо застрянет. Баста! Хоть рукой его верти! И вода с могучей силой станет Мчать себя лишь на своем пути.
1933
ПЕСНЯ О ВОСЬМОМ СЛОНЕ
Семерых слонов имеет господин. Сверх того — восьмым он обладает. Семеро дики. Восьмой — ручной. Он за семерыми наблюдает. Рысью, побыстрей! Ни пня не оставлять в лесу! Вы все должны раскорчевать, А ночь уж на носу! Семеро слонов корчуют лес. На восьмом — их господин гарцует. День-деньской наблюдал восьмой, Как они, усердно ли корчуют. Тащите побыстрей! Ни пня не оставлять в лесу! Вы все должны раскорчевать, А ночь уж на носу! Семеро слонов больше не хотят. Больше к пням они не подступают. Господин пришел. Был он очень зол. Он восьмому рису подсыпает. Как это понять? Ни пня не оставлять в лесу! Вы все должны раскорчевать, А ночь уж на носу!Семеро слонов лишены клыков. Только у восьмого клык остался. Он к слонам идет. Смертным боем бьет. Господин увидел — засмеялся. Тащите побыстрей! Ни пня не оставлять в лесу! Вы все должны раскорчевать, А ночь уж на носу!
