Читать «Перстень вьюги (Приключенческая повесть)» онлайн - страница 3

— Я знаю — она любит тебя, — говорил Кешка Василию с горечью, — в письмах все о тебе выспрашивает. Объясни, почему так: я без нее жизни не мыслю, а ей на меня, в общем-то, наплевать? Или, скажем, она увлечена тобой, а ты вроде бы равнодушен к ней? Почему такая несправедливость? Ты влюблялся когда-нибудь в кого-нибудь?

— Не приходилось.

— Вот видишь. Значит, тебе не понять моих переживаний.

— Отчего же! Закончим войну, вернемся на рудник и оженим тебя. Это она для форсу над тобой измывается. Будь построже с ней — она и обмякнет. Как говорит Кузьма, придет солнышко и к нашим окошечкам. Суженого и на кривых оглоблях не объедешь.

Василий всячески пытался подбодрить друга. Сам он жениться не собирался, так как больше всего ценил личную свободу.

— Посмотрю свет, а там видно будет…

«Посмотреть свет», поездить по стране — было его заветной мечтой. От природы любознательный, он хотел поглядеть, как живут люди в разных краях. Ведь до призыва на военную службу он знал только тайгу, гольцы, распадки. О больших городах имел слабое представление. Ленинград ошеломил его. Это был сказочный город. Дворцы, каналы, памятники. Тот самый Смольный… Зимний дворец… набережная Невы — трехтрубный крейсер «Аврора»… Медный всадник на площади Декабристов… В это верилось и не верилось. Подчас Бубякину казалось, будто все происходит во сне. И Нарвская застава, и озеро Разлив, гранитный «шалаш» — все, о чем говорили в школе на уроках истории, все, что видел в кинофильмах, оказалось реальностью. О Кронштадте он тоже знал по кинокартине «Мы из Кронштадта», в которой прославлялось мужество советских моряков в годы гражданской войны.

Матросская форма прямо-таки преобразила Василия. Взглянул в большое зеркало и не узнал себя: на него глядел дюжий морячина с литой грудью, с угловатым улыбающимся лицом и круглыми, спокойными серыми глазами. При встрече Макухин пришел в восхищение:

— Да тебя хоть на экран! Ух ты… Понятно, почему Катерина в тебя втрескалась.

Его слова были приятны Василию. Кешка даже в морской форме казался щупловатым. А на руднике считался лучшим экскаваторщиком. Его определили на подводную лодку, и Василий немного завидовал ему, так как мечтал попасть на подводный корабль. Подводник есть подводник, в подводники берут самых выносливых и наиболее сообразительных, дают им «интеллигентную» специальность, а такого дылду, как Бубякин, можно и на эсминец, трюмным машинистом… Как-то Василию пришлось побывать на подводной лодке. По крутому трапу он спустился в центральный отсек. Внутри было непривычно тихо, от белых плафонов струился мягкий свет. Бубякина поразило обилие всяческих механизмов. Ему показалось, будто вполз внутрь какой-то диковинной машины. Технику он любил, в ней таилась особая солидная строгость. В носовом отсеке — торпедные аппараты. Возле них возятся торпедисты в рабочих пилотках. У Кешки Макухина своя маленькая рубка, в ней он и сидит с наушниками на голове. Когда лодка уходит на глубину, Кешка прослушивает море, знает каждый подводный шум, легко различает работу гребных винтов идущего где-то далеко корабля. Одним словом, волшебник. И трюмные здесь всегда на первом плане, не то что на эсминце. Они хлопочут возле клапанов и переключателей, проверяют систему вентиляции цистерн главного балласта. От пирса подводная лодка отходит под электромоторами, плавно, легко и, лишь выйдя на широкую воду, включает дизеля.