Читать «Перегон» онлайн - страница 29

— Товарищ капитан он в сознании, — каменное лицо прапорщика треснуло кривой улыбкой.

— Подними его, я сейчас прийду…

Прислонившись к стене вагона вор напряжённо думал, жилы на его шее надулись от напряжения. Он и не заметил, как на стоящий перед ним табурет сел Самсонов.

— Предлагаю вернуться к нашим баранам, — офицер закурил, — колись Мамонт, пока не скопытился… У меня здесь дубарей и без тебя хватает.

Вор молчал. Потом сладковатый привкус крови во рту вызвал горловой спазм и приступ рвоты. Он опять ненадолго потерял сознание. Оказавшись на скамейке возле собора он долго искал глазами Таню, потом он попытался оглянуться, но резкая боль в шее вернула его в Столыпин.

— Ладно легавый, — он тихо и отдельно произнёс каждое слово, — отдам тебе общак…

— А я и не сомневался, Аркадий Петрович, — Самсонов не отрываясь смотрел в глаза вору, — видишь Косорот, какой нынче сознательный уголовник пошёл…

— Ты мне только дай помозговать до утра, что своим напонтовать… Да и вообще как разрулить.

— Никаких до утра, у тебя один час, понял? Косорот закрой его на час в караулке.

Перед тем как выйти, Самсонов отозвал в сторону прапорщика:

— Ты смотри за ним Вася, внимательно смотри. Я не верю ни одному его слову…

— Так ведь ему ж теперь дороги назад нету, — прапорщик улыбнулся, обнажив верхний ряд блестящих как слюда, стальных зубов.

— Именно поэтому и смотри, — он всё также не сводил глаз с лежавшего на полу вора, хватающего ртом кислый воздух Столыпина, — но общак мы из него выгрызем…

* * *

Стены караулки были увешаны стендами уставов караульной службы и фотографиями членов Политбюро СССР, в помещении пахло оружейным маслом и плесенью. Под потолком беспокойно мигала полуживая лампочка. Мамонт неподвижно сидел на полу, прикованный наручниками к решётке. Время от времени, когда ему удавалось сконцентрироваться, его мозг начинал быстро и чётко работать. Он был уверен, что его будут искать и найдут, сейчас он обдумывал свои последние распоряжения. Он так же прекрасно понимал, что выбраться отсюда живым шансов у него почти нет. Любое, минимальное движение вызывал в его теле жуткую боль. Кроме того горящая боль в центре грудной клетке не давала сделать глубокий вдох.

Косорот остался за дверью, в накинутом на плечи лёгком овечьем полушубке, по-хозяйски скрестив руки на груди, он монотонно ходил вперёд-назад. Громкие удары подбитых стальными набойками каблуков, звонко отскакивали от стен и тревожным эхом разлетались по всему вагону. Ночная усталость и однообразность ходьбы, пять шагов вперёд, пять назад, притупили внимание, прапорщик не услышал, как сзади к нему подкрался Фадей. Когда на очередном пятом шаге Косорот повернулся, в его кадык упёрлось острое, как бритва, лезвие кнопаря.