Читать «Перегон» онлайн - страница 27

Прия держалась до последней минуты, и только после того как за окнами замелькали пригородные платформы, сначала у неё на глазах заблестели слёзы, а потом она по-настоящему разрыдалась. Из её сбивчивого рассказа я поняла, что на её Родине происходят какие-то политические события и на её отца оказывается давление в принятии решения, которое расходится с его моральными принципами. Одним из аргументом этого давления является она, то есть её здесь держат, чуть ли не заложницей. Я как могла её успокаивала, хотя конечно толком не понимала сути проблемы. Вскоре она перестала плакать, а потом будто предчувствуя беду, корила себя в том, что втравила меня в свою историю. Позже, когда Прия совсем успокоилась, она стала меня учить молитве, сперва мне это казалось глупым, а затем мне и вправду стало легче. Уж не знаю каким образом, обитающий высоко в Гималаях Шива услышал нас, но нам обеим вдруг стало легко и свободно, мы радовались и смеялись, не представляя себе, что нас ждёт впереди.

После этой поездки, Прия немного отдалилась от меня, кроме того она стала пропускать занятия, днями не выходила из общежития. Я несколько раз приходила к ней, она ещё больше замкнулась в себе, похудела и стала похожа на испуганную, выпавшую из гнезда ласточку. Однажды её не было на занятиях две недели подряд. Я справлялась о ней у её земляков, но те только пожимали плечами и уходили от ответов. В деканате тоже ничего толком не ответили, а замдекана твёрдо посоветовал мне заниматься учёбой, а не политикой. Прошло ещё несколько дней, я не находила себе место и в конце концов решила всё выяснить до конца. В общежитии меня будтобы уже ждали. Не успела я войти в дверь, страдающая хронической ненавистью ко всему вокруг комендантша, ехидно улыбаясь вынесла мне пакет и сказала, что это от Прии.

Я с трудом удержалась, чтобы не развернуть его прямо в вестибюле общежития. Дома мы с мамой опешили, в розовый шарфик Прии была завёрнута плотная пачка стодолларовых купюр. Ни письма, ни записки, только деньги и пахнувший сладковатыми духами почти прозрачный розовый шарфик. Из оцепенения нас вывел длинный звонок дверь. Дальше был кошмар — милиция, понятые и даже корреспондент какой-то газеты с фотоаппаратом. Потом суд и срок…

— Сколько?

— Четыре строгих…

— А что стало с твоей подругой, с Прией?