Читать «Первая женщина на русском престоле. Царевна Софья против Петра-«антихриста»» онлайн - страница 60

— Сонечка, душа моя, что случилось?

— Я получи-и-ила весточку от князя… Они отступа-а-ают…

— Боже милостивый! — В другое время Шакловитый, возможно, и порадовался бы в душе конфузу, приключившемуся с его покровителем, но сейчас при виде слез любимой женщины он легко пожертвовал бы жизнью, если бы это помогло князю вернуться в Москву не опозорившимся полководцем, а победителем крымского хана.

Пружинисто поднявшись с колен, он одной рукой подставил стул к креслу, в котором сидела Софья и успокаивающим жестом приобнял ее за плечи.

— Не бойся, Сонечка, все будет хорошо. Пока я рядом, тебе нечего бояться. Что там стряслось у князя? Может, я смогу ему помочь?

— Да я не понимаю ничего толком. Василий Васильевич пишет ужасные вещи: что у него многие занедужили и даже померли от плохой воды, что татары подожгли степь, и никто, даже его помощники не верит в победу. Что мне теперь делать?

Она по-детски шмыгнула носом и только тут заметила, что сидит в объятиях мужчины, положив голову ему на плечо. Это было до такой степени странно, что царевна не нашлась сразу, что сказать, и только, отшатнувшись, смотрела на царского холопа полными изумления глазами. Шакловитый смущенно вскочил, ломая в руках шапку.

— Прости, государыня, раба твоего, но только я не могу смотреть, как ты плачешь. Или позволь мне тебя утешить, или отправляй на дыбу.

Софья окончательно растерялась. «Интересно, что он понимает под утешением?» — промелькнуло у нее в голове.

— И отправлю, — неуверенно добавила она вслух, вытирая платочком глаза.

Пренебрежительно пожав плечами, мужчина продолжал стоять перед ней, как ни в чем не бывало. На безымянном пальце его правой руки кроваво поблескивал рубин подаренного ею кольца.

— Только позволь мне перед этим прочесть письмо Василия Васильевича.

Порозовевшая от смущения Софья быстро спрятала руку с зажатой в ней бумагой за спину. Еще не хватало, чтобы этот грубиян читал нежные слова Васеньки, адресованные только ей.

Шакловитый понял причину ее смущения и криво усмехнулся.

— Как же я смогу тебе помочь, если не буду знать, что там делается? Ты же сама говоришь, что это конец, а в таких случаях стыдливость — вещь излишняя. Клянусь, что содержание этого послания умрет вместе со мной. Ну, дай же мне его, государыня, не будь гусыней.

В глазах Софьи мелькнули молнии, и Шакловитый почувствовал, как выворачиваются и хрустят его суставы на дыбе. Молодая женщина приоткрыла рот, но затем, обмякнув, молча протянула ему скомканное и закапанное слезами письмо. Федор скрипнул зубами. До чего же бабы дуры, даже такая умница, как Софья!

Юродивым на паперти — и то ясно, что от нерешительного Голицына на войне проку, как от сапог безногому. Сидел бы дома и писал свои бумажки. Вот теперь и расхлебывай заваренную им кашу!

Быстро пробежав глазами признания в любви, он, наконец, добрался до главного. Внимательно прочтя описание постигших русскую армию бедствий, он опустил руку с письмом и задумался. Легко сказать, что он поможет Голицыну. Но как? Что может сделать судья Стрелецкого приказа там, где оказалась бессильной целая армия? Оставалось одна надежда, что князь не все рассказал в своем послании и, возможно, он на месте сможет что-то придумать.