Читать «Первая женщина на русском престоле. Царевна Софья против Петра-«антихриста»» онлайн - страница 42

После полудня разомлевший князь приказал остановить карету недалеко от села Пушкино и поставить ему шатер. Слуги рьяно принялись за дело, и не успел Хованский размять затекшие от долгого сидения ноги, как ему доложили, что все готово к обеду и отдыху. Перекусив на скорую руку (всего четыре перемены блюд), он, по русскому обычаю, прилег почивать и быстро заснул.

Судя по блуждающей по его губам улыбке, снилось Хованскому что-то приятное, но его сон был прерван самым грубым образом.

Первое, что увидел князь, открыв глаза, было суровое лицо князя Лыкова, трясшего его за плечо:

— Вставай, Иван Андреевич, ехать пора. Велено мне тебя, как вора, доставить на расправу в село Воздвиженское. Собирайся, боярин.

Если бы кому-нибудь из бояр пришла на ум фантазия оценить, насколько изменился характер Софьи за прошедшие пять месяцев, то он был бы сильно удивлен произошедшей переменой. Еще совсем недавно по Теремному дворцу ходила, потупив глаза, скромная, не очень красивая, но умная девочка, а сейчас перед ними выступала молодая, властная правительница, слову которой беспрекословно подчинялись первые бояре, и силе ее духа дивились опытные военачальники, прошедшие огонь и воду в битвах с турками, татарами и поляками.

По зрелом размышлении царевна поняла, что совершила ошибку, доверив боярам решать судьбу Хованского. Да, сейчас они целиком на ее стороне, но не дрогнут ли их сердца, когда придется решать судьбу вельможи, чьи предки носили королевский венец? Нет, она еще не добилась той степени повиновения, чтобы спокойно искушать думских людей подобным образом.

Призвав Голицына и Шакловитого, она приказала никого не принимать и долго с ними о чем-то совещалась. Когда же ближайшие советники вышли от царевны, то у князя была такое несчастное выражение лица, «будто таракана проглотил» по меткому выражению стоявшей под дверью Верки.

Утром, накануне именин, Софья была разбужена еще затемно своей рыдающей служанкой.

— Матушка Софья Алексеевна, — причитала она, — вставай, лебедь белая, черный коршун тебя скогтить хочет!

— Что? Кто? — ничего не поняла спросонья царевна, с трудом отрывая голову от высоко взбитой подушки. — Ты что, белены объелась?

— Хованский воровство задумал! Там тебя полковник ждет… Сегодня, говорят, с утра кто-то письмо подметное кинул… Вставай быстрее, спасаться надо!

— Не говори глупостей! — рассердилась невыспавшаяся Софья. — Помоги лучше одеться. Не могу же я государственные дела в ночной рубашке решать.

Кое-как приведя себя в порядок, она вышла в соседнюю комнату, где ее дожидался растерянный начальник караула.

— А где Василий Васильевич? — поинтересовалась царевна после короткого приветствия.

— Занемог князь, а дело отлагательства не терпит. Сегодня на кухне под дверь письмо сунули. Мы открыли, а там написано, что князь Хованский воровство замыслил: поднять стрельцов, убить законных царей, оженить на тебе, царевна, своего сына Андрея, и таким образом захватить трон. Беда, царица!

— А где тот, кто письмо принес?