Читать «Пан (пер. Химона)» онлайн - страница 46

— Оставь свою ношу, Ева, и дай мнѣ посмотрѣть такіе ли у тебя голубые глаза?

Глаза у нея были красные.

— Нѣтъ, улыбнись мнѣ опять, Ева. Я не могу дольше противостоять тебѣ, я твой, я твой…

Вечеръ. Ева поетъ; я слышу ея пѣніе, и теплота разливается у меня по тѣлу.

— Ты поешь сегодня, Ева?

— Да, мнѣ весело.

И такъ какъ она меньше меня ростомъ, она подпрыгиваетъ, чтобъ обнять меня за шею.

— Но, Ева, ты поцарапала свои руки? Боже мой, зачѣмъ ты ихъ исцарапала?

— Это пустяки.

Ея лицо удивительно сіяетъ.

— Ева, ты говорила съ господиномъ Макомъ?

— Да, одинъ разъ.

— Что ты сказала и что онъ сказалъ?

— Онъ ужасно жестокъ съ нами, онъ заставляетъ моего мужа день и ночь работать въ амбарѣ и меня тоже онъ приставляетъ къ всевозможнымъ работамъ.

— Зачѣмъ онъ это дѣлаетъ'?

Ева уставилась въ землю.

— Почему онъ это дѣлаетъ, Ева?

— Потому, что я тебя люблю.

Но откуда онъ это можетъ знать?

— Я ему это сказала.

Пауза.

— Дай Богъ, чтобы онъ не былъ жестокъ съ тобою, Ева!

— Но это ничего не значитъ, ничего не значитъ!

И голосъ ея звучалъ въ лѣсу, какъ тихая, дрожащая пѣсня.

Листва желтѣетъ. Время къ осени. На небѣ еще больше появилось звѣздъ, и мѣсяцъ похожъ на серебряную тѣнь, погруженную въ золото. Холодъ не чувствуется, нѣтъ, только прохладная тишина и кипучая дѣятельность въ лѣсу. Каждое дерево стояло и думало. Ягоды созрѣли.

И вотъ наступило двадцать второе августа я вмѣстѣ съ нимъ три желѣзныхъ ночи.

XXVI

Первая желѣзная ночь. Въ 9 часовъ заходитъ солнце. Матовая темнота ложится на землю, показываются двѣ звѣзды, а часа два спустя слабый свѣтъ луны. Я брожу по лѣсу со своимъ ружьемъ и со своей собакой, набирая костеръ, и свѣтъ моего огня падаетъ между стволами сосенъ. Мороза нѣтъ.

— Первая изъ желѣзныхъ ночей! — говорю я. И сильная, смущающая душу радость проникаетъ меня насквозь при мысли о времени и мѣстѣ…

Люди, птицы, звѣри до здравствуетъ эта одинокая ночь въ лѣсу, въ лѣсу! Да здравствуетъ мракъ и шопотъ Бога среди деревьевъ, нѣжное, простое благозвучіе тишины, зеленая листва и желтая листва! Да здравствуютъ звуки жизни, собака, фыркающая въ травѣ, нюхающая землю!

Да здравствуетъ дикая кошка, которая вытянулась всѣмъ тѣломъ и прицѣливается, готовая прыгнуть на воробья, въ темнотѣ, въ темнотѣ!

Да здравствуетъ кроткая тишина земли, да здравствуютъ звѣзды, серпъ луны! Да, я пью за нихъ и за него!..

Я встаю и прислушиваюсь. Никто меня не слышалъ. Я снова сажусь.

Благодареніе тебѣ, уединенная ночь: и вамъ, горы, мракъ и шумъ моря; оно шумитъ въ моемъ сердцѣ. Благодареніе за жизнь, за дыханіе, за милость жить сегодня ночью, я благодарю изъ глубины моего сердца!

Послушай на востокъ и послушай на западъ, нѣтъ, послушай только, это вѣчный Богъ. Эта тишина, что шепчетъ мнѣ на ухо — кипучая кровь всей природы. Богъ, пронизывающій весь міръ и меня. Я вижу блестящую паутину при свѣтѣ моего костра, я слышу плывущую по морю лодку тамъ, на сѣверѣ; сѣверное сіяніе ползетъ по небу. О, клянусь моей безсмертной душой, я благодаренъ отъ всей души, что это я здѣсь сижу!..