Читать «Падение Хаджибея. Утро Одессы (сборник)» онлайн - страница 13

Охримовна признала в ней Маринку – внучку Бурилы, с которой коротал свои дни одинокий старик.

– Деда дома нема. Он недалечко отсюда, – сказала девушка певучим голосом, удивленно взглянув на старуху большими бледно-синими глазами.

– Мне твой дед очень надобен… Проводи меня, любушка, к нему. Проводи, милая… – попросила Охримовна.

– Идемте. – И Марина, взяв за руку старуху, повела ее меж кустов к зарослям терновника.

По обеим сторонам тропки стояли долбленые колоды ульев, над которыми жужжали пчелы.

– Тут прохода нет, милая, – сказала Охримовна, когда тропка привела их к высокой стене колючего терновника.

– Как не быть? Есть, тетенька, – ответила девушка и, оглянувшись по сторонам, оттолкнула старый сухой круглый куст, похожий на перекати-поле.

В зарослях образовался узкий проход, который вывел их на широкую поляну. Там в траве желтели огромные тыквы и полосатые арбузы. Охримовна увидела высокого старика. Одет он был в холщовую свитку и широкие шаровары, заправленные в козловые сапоги. Пищаль и сабля старика лежали рядом. Седой оселедец спадал на загоревший выпуклый лоб, помеченный глубоким шрамом. Этот шрам придавал добродушному морщинистому лицу старика суровое выражение. На Охримовну вопрошающе глянули дымчатые глаза. Рядом шелохнулся куст, и из-за его ветвей вышли сгорбленная древняя старуха с крючковатым носом и пожилой мужчина, заросший до самых ушей черной волнистой бородой. Вид старухи и чернобородого был диковат – оба взлохмаченные, наряженные пестро, не похожие на местных слободян. Это испугало Охримовну.

«Нечистые, видно, в гостях у Бур илы», – мелькнула у нее мысль, и она перекрестилась.

– Не бойся, тетенька, это наши шабры – сербияне, с Туреччины прибыли. Дед приютил их, – сказала Маринка, заметив испуг гостьи. Но ее перебил Бурило.

– Ты, Маринка, что мне сюда людей водишь? Я тебе ужо! – закричал он на внучку.

Соседи.

– Дедусь, это Охримовна, от Кондратки, – нимало не смущаясь, спокойно пояснила внучка. – От Хурделицы…

– Знаю, – ворчливо оборвал ее старик. – Глаза у меня есть, слава богу… – И спокойно спросил Охримовну: – Зачем пришла?

– Сын помирает, не откажи помочь ему травушками своими. Спаси его, крестника своего, благодетель ты наш, спаси! – слезно запричитала мать Кондрата.

– Да в чем хворь у сына твоего? Говори.

– За Тилигулом его сердешного закатовали в темнице панской за дела гайдамацкие, – сказала Охримовна.

Некоторое время Бурило в раздумье смотрел на старуху. Ее сморщенное заплаканное лицо выражало мольбу и испуг. Потом старик, словно с досады, швырнул в сторону сапу.

– Маринка, – позвал он внучку, – возьми кошелку с зельем да травами – со мной к Кондрату пойдешь.

Девушка быстро побежала в хату. А старик подошел к кусту, под которым лежали пищаль, сабля и серая барашковая шапка. Взял оружие и, нахлобучив шапку, сказал Охримовне:

– Веди к сыну.

По дороге их догнала Маринка с кошелкой. Бурило внимательно осмотрел содержимое кошелки, вынул пучки засушенных растений и что-то проворчал себе под нос.