Читать «Очерки по аналитической психологии» онлайн - страница 6

После этого отступления вернемся к случаю, приведенному Брейером. Органические причины нарушения отсутствовали, поэтому случай следовало понимать как истерический, т. е. психогенный. Брейер заметил, что когда он заставлял пациентку во время ее искусственно вызванных или спонтанных сумеречных состояний рассказывать о своих навязчивых воспоминаниях и фантазиях, то в каждом случае ее состояние затем на несколько часов улучшалось. Это наблюдение он планомерно использовал для дальнейшего лечения, которому пациентка придумала удачное название «talking сиге» (англ. – лечение разговором) или еще – в шутку – chimney sweeping (англ. – чистка дымохода).

Пациентка заболела, ухаживая за своим смертельно больным отцом. Понятно, что ее фантазии были связаны главным образом с этим полным переживаний временем. В сумеречных состояниях реминисценции того периода снова выступали с фотографической четкостью, и притом настолько отчетливо, вплоть до мельчайших деталей, что приходилось предполагать, будто бодрствующая память никогда не была в состоянии действовать столь пластично и точно. (Эту обостренную способность воспоминания, нередко встречающуюся в состояниях сужения сознания, называют гипермнезией.) Выявились удивительные вещи. Один из многочисленных рассказов был примерно таким.

Однажды ночью, напряженно ожидая приезда из Вены хирурга для операции, она сидела в большой тревоге у постели охваченного сильным жаром больного. Мать на некоторое время вышла, и Анна (пациентка) сидела, положив правую руку на спинку стула. Вдруг она стала грезить наяву, и ей почудилось, что от стены к больному приближается черная змея, чтобы укусить его. (Вполне вероятно, что на поляне за домом и вправду встречались змеи, которых девушка уже раньше пугалась, и теперь это дало материал для галлюцинаций.) Она хотела отогнать мерзкую тварь, но была словно парализована: правая рука, свисавшая со спинки стула, онемела, лишилась чувствительности и способности двигаться, и, когда Анна смотрела на нее, пальцы превращались в маленьких змей с головами мертвецов. Вероятно, она пыталась прогнать змею парализованной правой рукой, поэтому потеря чувствительности и двигательной способности руки оказалась в ассоциативной связи с галлюцинацией со змеями. Когда галлюцинация прошла, она в страхе хотела молиться, но не могла вспомнить ни одного языка, пока наконец не пришел на память один английский детский стишок, тогда она стала продолжать думать и молиться на этом языке.