Читать «Очерки душевной патологии и возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия» онлайн - страница 110

«Таков закон правды Божией, что кто нераскаянно надымается гордостным превозношением сердца, тот предается на посрамление гнуснейшей плотской срамоте» (2—87).

Дистанциированность от внешнего мира компенсаторно ведет к склонности к схематизации. Безупречность логических построений, столь убедительна для них самих, что несоответствие их непосредственному опыту воспринимается по принципу «тем хуже для фактов». Нравственный и этический резонанс замещается нередко утрированным эстетизмом. Особенно весом вклад шизоидных ученых в теоретические сферы знания: математику, физику, экономику. При этом шизоиды абсолютно беспомощны в практической деятельности.

Клинические варианты

Сензитивный — необыкновенная слабость защитных механизмов, человек «без кожи», со способностью восприятия тончайших оттенков, страдающий от чувства вины, очень совестливый, живущий по принципу — «все прощаю другим и ничего себе». Наиболее выраженная склонность — острая рефлексия. Несоответствие внешнего опыта и внутренних посылок разрешается путем дальнейшего ухода в мир воображения. Характерна особая тонкая гордость. В одном из древнейших «Патериков» описывался необыкновенный юноша аскет, который особенно прославился своим незлобивым нравом, отсутствием всякого превозношения, глубочайшей почтительностью перед лицом каждого из иноков монастыря, где нередко его нарочно смущали и обижали. Пришедшие научиться от него смирению монах спросили, в чем же секрет его смирения. Юноша долго отказывался от ответа, а затем сказал: Да вы посмотрите на них, это же собаки, что обижаться на их лай». Старцы были поражены столь откровенным надмением, выглянувшим из под напускной кротости.

Экспансивный — человек с чрезмерно развитой защитой: холодный, суховатый, замкнутый. Отличается решительностью, нередко непредсказуемой. Он избегает колебаний, добивается ясности (то есть приближенности к схеме), напорист и прямолинеен. Из практики: В пору сталинских репрессий, самой тревожной неопределенности 37-го года, один человек, лишившись работы по специальности, едет в Москву и обращается в приемную НКВД с требованием если его подозревают, пусть отправляют в тюрьму, если нет, пусть дадут возможность работать. Возможно подобная требовательная настойчивость, явно неадекватная обстоятельствам, привела в замешательство мыслящих по шаблону чекистов и человек был возвращен к работе. В общении эти люди лишены теплоты, живости, радушия. Они предпочитают принятые официальные ритуалы, друзей у них практически нет. Они могут быть надменны, суровыми, властными, формальными, циничны. Редко у них присутствует живое чувство доброго юмора. Они могут проявлять жестокость от непонимания страдания другого. В расхожем смысле слова им свойственна бытовая порядочность, но не от сопереживания другим, а для максимальной обтекаемости защиты. Иногда, в результате особо сильных эмоциональных всплесков, они готовы согласиться с формулой: " нравственно — это то, что мне хочется».