Читать «Охотник за тронами» онлайн - страница 182
Владимир Николаевич Балязин
Однако мало кто поддержал великого князя. Иерусалимский патриарх Марк, получавший из великокняжеской казны ежегодно изрядную пенсию, неожиданно разгневался и прислал Василию письмо, полное угроз. Тот же поп сообщил, моему агенту, что Марк предупреждал Великого князя: «Если женишься вторично, то будешь иметь злое чадо: царство твое наполнится ужасом и печалью, кровь польется рекой, падут головы многих твоих людей, запылают твои города, и нивы станут пусты». Монахи особо почитаемого Белозерского монастыря с амвона объявили предстоящий брак блудодеянием. И уж совершенно неожиданным для Василия оказалось отношение к этому делу своего, пастыря, старца Симонова монастыря, Вассиана, в коем великий князь не чаял души и называл его не иначе как «подпорою державы, умягчением духа, веселием беседы и наставником любви».
В Москве говорили, что Вассиан не прикасался к безвкусной и грубой монастырской еде — овсяному хлебу из непровеянной муки или же ржаному хлебу, испеченному из толченых колосьев, без соли. Не ел он ни постных щей, ни каш из свеклы и репы, но получал все с царского стола. И даже этот человек не поддержал великого князя, за что был заключен в кремлевский Чудов монастырь.
Тем не менее великий князь решил добиваться исполнения задуманного и, возвратившись из объезда подмосковных монастырей, начал следствие о бесплодии великой княгини.
— Сколько же лет прошло со дня свадьбы? — спросил Нугарола.
— Двадцать, — ответил Герберштейн.
— Поздновато же занялся устройством своих семейных дел князь Василий.
— Не думаю, чтобы это были чисто семейные дела, — отозвался барон. — Здесь всегда надобно иметь в виду и сторону политическую. Кстати, дальше в письме говорится как раз об этой стороне вопроса. — И продолжил прерванный рассказ: — Через три недели, по совету все того же Даниила и еще более вследствие беспрерывных наущений канцлера Ивана Шигоны-Поджогина, великую княгиню силой свели в сани и отвезли в ближайшую от Кремля церковь Рождества Пречистые на рве. Несчастная рвала на себе одежды, рыдала, заламывала руки, отталкивала монашеское облачение и, стянув с головы силою надетый на нее куколь, принялась топтать его ногами. Тогда канцлер Шигона, руководивший всем этим, ударил женщину плетью, бросил на колени и приказал игумену остричь ей волосы и наречь ее Софьей. Страдалица лишилась чувств и до утра оставалась недвижной. Всю ночь подле нее находились четыре старухи монахини, а поутру в закрытом возке бывшую великую княгиню повезли на север. Мой агент писал мне: в Москве говорят, что ныне находится она далеко за Вологдой в маленьком монастыре города Каргополь. Там живет она затворницей и никто из мирян не посещает ее.
— Вам доводилось, барон, видеть княгиню-монахи-ню? — полюбопытствовал Нугарола.
— В первое посольство я видел ее возвращающейся с литургии в окружении своих фрейлин.