Читать «Охотник за тронами» онлайн - страница 170

И добавлял мысленно: «А ежели все, как задумал, сладится — пудовую свечу в Москве поставлю святому Егорию Победоносцу — покровителю и заступнику моему».

В груди что-то назойливо бередило сомнениями душу: «А за Османа — убитого — еще свечку?» Егорка, стиснув зубы, про себя огрызался: «За нехристя-то свечку? Мухамеданин что собака — какая за него свечка?»

Встав в телеге во весь рост, беглец нещадно хлестал лошадей. Он уже с надеждой всматривался в ночь, пытаясь увидеть русский воинский стан; когда встречь ему промчались конники. Последние из них, крепко ухватив Егоркиных лошадей под уздцы, остановили телегу и строго спросили:

— Кто таков и куда среди ночи едешь?

— К Михаилу Ивановичу Булгакову я! — крикнул Егорка.

— Зачем он тебе? — вынырнул из тьмы новый всадник, судя по доспеху и осанке начальный человек.

Егорка, чуть помедлив, все же решился сказать:

— Извет у меня от князя Михайлы Глинского!

Всадник распорядился, взмахнув рукой:

— А ну поворачивай коней, поедешь с нами.

Глинский и Шляйниц трусили легкой рысью, сторожко вслушиваясь в шорохи и шелесты ночи.

Наконец впереди забелели купы берез. Михаил Львович нетерпеливо хлестнул коня и безбоязненно помчался к роще. Въезжая на опушку, оглянулся, но Шляйница за спиною не увидел.

— Эй, Христофор! — крикнул он негромко.

Саксонец не отозвался.

Михаил Львович остановился. Ему показалось, что сзади кто-то едет. Только топот коня не приближается, а вроде бы удаляется, затихая и растворяясь в ночи. Он еще постоял, прислушиваясь: показалось, что в роще слышно всхрапывание лошадей и тихий звон удил.

«Померещилось, должно быть», — подумал Михаил Львович и позвал негромко:

— Егорка! Осман!

Егорка из тьмы, где-то совсем рядом, ответил радостно:

— Здесь мы, князь-батюшка!

Глинский тронул коня и, не успев схватиться за саблю, почувствовал, как запястья сдавили тиски крепких молодецких рук. На поляну шумно выскочил отряд вооруженных всадников.

В Смоленск Волчонок ехал не спеша. Коня не гнал, ночами спал вволю и добрался до города аж в конце четвертых суток.

Уже в виду Смоленска обогнал путника конный разъезд, мчавшийся карьером. Гонцы, черные от пыли, с красными от бессонницы глазами, спешили в Смоленск, припав к шеям коней, загнанных, с пеной на удилах, со сбитыми в кровь боками.

«Беда», — смекнул Волчонок и подхлестнул каурого. При въезде на мост, у еще не запертых Фроловских ворот, цепью выстраивались алебардщики, двое верхоконных — по всему судя, начальные люди — останавливали входящих в город, расспрашивали: кто такие и к кому и по какой надобности идут в град?

Спросили и у Николая.

— Торговый человек я, местный, смоленский, — ответил Волчонок, — еду из-под Орши.

— Из-под Орши? — переспросил один из начальников и отчего-то взволнованно, приказал: — К воеводе, тотчас же.

В Мономаховом доме, где ныне сидел наместником Василий Васильевич Шуйский, Николай застал великую сумятицу и переполох.

Еще по дороге к наместнику двое провожавших Волчонка алебардщиков сказали ему, что вчера под Оршей король в пух и прах побил войско Булгаковых и Челяднина и ныне все опасаются, не сядет ли снова Смоленск в осаду, сей раз от литовских воинских людей?