Читать «Охотник за тронами» онлайн - страница 165

— Хорошо, князь, я сделаю все веленное, — ответил Шляйниц.

…Заметив польский конный разъезд, Шляйниц вытащил из-за нагрудника белый плат. «Господи, пронеси», — подумал он, тотчас же вспомнив жемайтийскую границу, сумасшедшую скачку по берегу залива и выброшенную в море сумку. На этот раз все обошлось: поляки, рассыпавшись нешироким полукругом, ленивой рысью подъехали к нему и спросили, зачем он здесь.

— Я — парламентер по делу секретной и государственной важности, — напыщенно ответил Шляйниц, — и уполномочен говорить только с советниками его королевского величества Георгом фон Писбеком или Иоганном фон Рехенбергом. Прошу проводить меня лично к ним.

Поляки, сомкнув кольцо вокруг Шляйница, поскакали к лагерю. Уже слышался вдали шум просыпающегося воинского стана, но солнце еще лежало где-то за Друцкими полями в полесских топях, и в густом утреннем тумане деревья, дома и постройки еле просматривались на расстоянии полета стрелы.

Саксонца завели в придорожную корчму и, оставив для наблюдения двух гайдуков, спросили, что передать королевским советникам.

— Скажите им, что их хотел бы видеть брат Лука, — ответил Шляйниц и заметил на лицах поляков недоумение, смешанное с иронией.

«Видать, не больно-то похож я на монаха», — подумал Шляйниц и, окончательно рассеивая сомнения жолнеров, пояснил:

— Советники его величества знают человека с этим именем. Когда много лет назад мы познакомились, я был монахом.

Советники короля спали в одной палатке. Услышав о брате Луке, они приказали воинам удалиться и, едва спустился полог, быстро о чем-то заговорили.

Как ни прислушивался командир разъезда, вникнуть в суть их беседы совершенно не удавалось: рыцари говорили беглым шепотом, намеренно гнусавя и не договаривая слова.

Наконец Писбек стремглав выскочил за порог и приказал жолнерам поживее седлать четырех коней.

Двое заспанных слуг опрометью выскочили из соседней палатки, и через несколько минут малочисленный отряд уже несся галопом, удаляясь от польского лагеря.

Вскоре добравшись до корчмы, всадники увидели одинокую фигуру человека, удобно расположившегося на перилах крыльца. Писбек и Рехенберг спешились и подбежали к саксонцу. После недолгих сердечных приветствий последовал короткий приказ солдатам оставить рыцарей с путником наедине.

По-видимому не доверяя владельцам таверны, они поставили одного из своих слуг на крыльце дома, а другого перед покоями хозяев, на верхних ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж.

— Мы приехали сюда, Христофор, — сказал Георг фон Писбек, — чтобы до поры до времени ни одна собака не знала, что ты здесь. Сначала обдумаем, что делать, а уж потом расскажем королю то, что нужно нам и ордену, и расскажем так, как это нужно. Итак, — подытожил он, — выкладывай, с чем явился.

И Шляйниц коротко повторил то, что ему приказал передать Глинский королю Сигизмунду.

— О, это совсем не простое дело, Христофор, — раздумчиво проговорил Иоганн фон Рехенберг, худой, высокий блондин с горбатым носом и маленькими глазами, спрятавшимися в глубоких впадинах. — Охранные грамоты князю Глинскому и тебе король даст. Он политик и не хуже нас с тобой понимает, что гораздо лучше иметь опасного врага на своей стороне, чем на стороне соперника. Вопрос в другом — нужно ли это ордену? Если Глинский перебежит к Сигизмунду Казимировичу, он сильно ослабит русских и, следовательно, в такой же степени усилит короля. А ведь сегодня не русские, а поляки стали самыми опасными врагами ордена, и, значит, нет смысла ослаблять русских, укрепляя поляков. Пока они враждуют между собой, орден будет существовать. Мир между Россией и Польшей — смертелен для ордена.