Читать «Осень Овидия Назона (Историческая повесть)» онлайн - страница 97

— Я счастлив, что очутился на этой агоре. Раз в году я непременно приезжаю в Херсонес поторговать. Моя керамика пользуется здесь большим успехом. Через несколько дней прибудет корабль из Пантикапея, и мы уплывем на нем, Дорион. Все будет хорошо. А пока ты будешь жить в доме моего старинного друга. Он торгует вином. У него большой дом и найдется место для двоих. Об оплате не тревожься, я позабочусь. Настанет день, когда и ты сможешь позволить себе разъезжать, не считая денег. Поверь мне, Дорион. Отец твой завален работой. Он стал очень известным в Пантикапее. Его знают и судьи, и грамматики. Нечасто здесь встречается переписчик, столь образованный, а ты, как я слышал, намного превосходишь отца. К тебе обратятся поэты, и ты расскажешь им о Публии Овидии Назоне.

— Так думает отец, — отвечал Дорион, — но я другого мнения. Отец превосходит меня. У него редкостное сочетание знаний, благородства и житейской мудрости. Я виноват перед отцом, заставил себя ждать целых пять лет. И вот боги позаботились, приблизили наше запоздалое свидание. Кто знает, сколько еще пришлось бы ждать, если бы я застрял на злосчастном берегу. Однако не чудо ли, что я встретил тебя на этой агоре, Гордий? Ведь мог пройти мимо, даже не увидев тебя, а ты мог не заметить меня. И вот блюдо с рыбами, точно такое, какое мы с дедом Харитоном когда-то купили в твоей лавке на Керамике. Это блюдо напомнило мне дом отца и Афины. Сердце мое встрепенулось, словно я сейчас могу подбежать к дверям дома и увидеть всех моих близких.

— Теперь уже недолго ждать, — промолвил Гордий и тихонько смахнул слезу.

Судьба семьи Фемистокла постоянно напоминала о себе своими бедами. Ему было обидно за друга. Узнав теперь, что Дорион напрасно трудился четыре года и что намерен снова заработать деньги для поездки к господину, взволновался так, будто с ним самим произошло несчастье.

— За что такая несправедливость? — спрашивал он Дориона. — За что ты оказался в такой опасности. Ведь стремился ты в дальние края не для наживы. Ты не украл чьи-либо деньги и не бежал с ними. Ты тяжким трудом собрал деньги, чтобы помочь господину. Не отцу, не брату, а богатому господину, известному каждому римлянину и каждому греку. Нет, нет. В моей голове не укладывается вся эта печальная история. Я-то знаю, как ждал тебя каждый день и каждый час твой отец. Как он горевал о несчастье Назона, будто это его собственные беды. Но я боюсь, глупая голова. Я не пойму, как допустила Фабия, чтобы ты зарабатывал деньги на эту далекую и трудную поездку, и ничего не дала тебе. Ведь ты стремился к ее мужу, чтобы помочь ему. Дурная она женщина. А возможно, что она и не хлопотала о его освобождении. Примирилась. Ей-то хорошо в своей вилле. Полный дом рабов, несметные богатства, накопленные мужем.

— Она не дурная, а равнодушная. К тому же, я не просил у нее денег, — промолвил Дорион.

Гордий много раз бывал в Херсонесе, хорошо знал этот город и полюбил его. Когда появлялась надобность побывать в этом городе, он с радостью отправлялся в путь и всегда возвращался с прибылью. Изделия из его гончарной пользовались спросом. Гордий даже задумал перевезти в Херсонес своего старшего сына с семьей, чтобы здесь открыть большую гончарную, построить хороший дом и дать детям и внукам обеспечение. Гордий был уверен, что дети его разумно унаследовали его знания и умение в работе. Они были трудолюбивы и никогда не отказывались от случая побольше заработать.