Читать «Освободители» онлайн - страница 347

В 1830 году, когда к власти пришел его старый друг генерал Прието, О’Хиггинс какое-то время надеялся, что его позовут на родину. Но заместителем Прието был Диего Порталес, который скоро восстановил своего рода мягкий авторитаризм, практиковавшийся ранее самим О’Хиггинсом. Порталес воспротивился возвращению «каудильо», как он называл О’Хиггинса.

Двуличный Фрейре, также находившийся в изгнании, замыслил при поддержке перуанцев вновь захватить власть в Чили, однако был схвачен и сослан в Австралию. Между Чили и Перу разразился конфликт, и Лима была занята чилийцами, нанесшими затем перуанцам сокрушительное поражение при Юнгае в 1839 году. О’Хиггинс, перешагнувший шестидесятилетний рубеж, был растроган, вновь увидев войска своей родины. Но в апреле 1840 года он пережил тяжелый удар — смерть своей матушки доньи Исабель. Она была похоронена со всеми положенными почестями.

О’Хиггинс, вспоминая о своем отце, говорил о нем только в превосходной степени, испытывая к нему глубочайшее уважение, несмотря на то что он так дурно обращался с ним. Он считал своим долгом «следовать его яркому примеру». Бернардо, однако, намного превзошел его в деяниях. Годы ссылки он провел в занятиях сельским хозяйством, продолжая оставаться поборником колонизации южной части Чили и проповедовать британские политические ценности, которыми всегда восхищался. Он выступал за альянс между Британией и Чили, а также был сторонником увеличения английской и ирландской иммиграции. Ему прислали портрет Шарлотты Илис — «вашей старой возлюбленной», — которая уже умерла. Она так никогда и не вышла замуж и никогда не забывала того молодого человека, с которым познакомилась в Ричмонде.

В конце концов О’Хиггинса все же позвали на родину, но именно в тот день, когда он должен был подняться на борт корабля, у него случился сердечный приступ. Он умер в октябре 1842 года в возрасте шестидесяти четырех лет. Свое имение он оставил сестре Росите, а после ее смерти — незаконнорожденному сыну Педро. Подобно Амбросио, завещание он оформил, будучи уже на смертном одре.

Бернардо О’Хиггинс во многих отношениях был самым симпатичным и открытым из Освободителей. Он был более откровенным, чем Сан-Мартин — человек хитрый, постоянно окруженный таинственностью. О’Хиггинс с большой неохотой стал воином и вождем своего народа, этим он занимался исключительно из чувства долга. Его военные познания были весьма ограниченными, тем не менее в сражениях при Ранкагуа и Чакабуко он проявил доблесть и мужество. О’Хиггинс находился у власти дольше, чем Боливар и Сан-Мартин, и его правление было просвещенным, энергичным, устремленным в будущее. Если ему и приходилось проявлять властность, то в силу необходимости. И годы хаоса и беспорядков, последовавшие после него, подтверждали необходимость твердого правления в стране после крушения Испанской империи. Он был несколько ограничен в интеллектуальном отношении и иногда шел на поводу у своих советников. Но он не был сторонником репрессий и жестокостей: убийство Карреры нельзя отнести на его счет.