Читать «Операция «Жизнь» продолжается...» онлайн - страница 14

Но чтобы достичь этой победы, Юрию Тимофеевичу понадобились усилия полудюжины журналистов, в том числе обозревателя «Труда», и двенадцать лет. Двенадцать лет он воевал со своими — ровно втрое больше, чем с немцами.

Как там, на плакатах — фронтовики, наденьте ордена, гордиться вами вся страна?

* * *

С некоторых пор Девятое мая стало и моим днем. Потому что меня, ветерана Чечни, тоже вычеркнули из этой жизни. Той паскудной, от начала и до конца проданной гражданской войны вроде как не существовало. Информационная блокада постепенно переросла в информационный вакуум, и о Чечне теперь можно говорить только в том случае, если Рамзан Кадыров откроет новый аквапарк в Грозном. Или в очередных похождениях очередного «Бешенного». История переписывается глобально, вплоть до сегодняшних дней — у нас в жизни происходит много чего такого, чего официально вроде как и не происходит.

Власть боится прошлого, потому, что в одном случае планка была слишком высока для сегодняшнего дня, а в другом слишком низка даже для сегодняшнего дня. Одобренная Госдумой попытка уничтожения знамени Победы — логическое завершение этого выстраивания глобального «Дома-2» на территории всей страны.

Так и живем — под символом знамени с символами ветеранов. В символе страны, где символы депутатов обмениваются символами мнений.

* * *

Но мы были. Мы есть. Мы хотим помнить и хотим, чтобы помнили другие.

Я не прошел и сотой доли того, что прошли те пацаны под Москвой, на Курской дуге и в Берлине. Я не знаю, что такое пайка хлеба в 125 грамм в день на протяжении трех лет.

Но я могу представить. Представить КАКОЙ была та война.

Давайте в этот день просто на пять секунд преклоним колено. В одиночестве. Не для кого-то. Не для выживших, и не для павших.

Для себя.

Пускай ту войну нам показывают по телевизору очередной бредятиной вроде «Штрафбата». Здесь уже ничего не изменишь. Но не надо давать осериалить свое прошлое внутри себя. Ведь историю творит каждый из нас.

Я все еще помню этот полузвон-полушелест.

Один день и вся жизнь

Так сложилась жизнь, что мне приходится много общаться с теми, кто прошел Чечню и Афган. И я сделал для себя такой вывод: ветераны Чечни совсем не похожи на ветеранов Афгана. Афганцы, большинство из них, по крайней мере, сумели-таки зацепиться за жизнь. У них было внутреннее оправдание той войне. Все ж таки они воевали за интересы своей страны — и эти интересы можно оправдать геополитикой, интернациональным долгом и присутствием в регионе. По крайней мере, так им говорили замполиты. По крайней мере, у них были хотя бы замполиты, которые говорили им хотя бы это.

Оправдание смертей — это очень важно. Это первый курс реабилитации. Во имя чего? Как говорит одна моя знакомая, которая работала заведующей одной из лабораторий психологии КГБ, человек, несущий в себе немотивированную, не оправданную («во имя чего?») жестокость, очень быстро деградирует как личность. Смерть и страдания не проходят бесследно.