Читать «Опасное молчание» онлайн - страница 172
Златослава Борисовна Каменкович
«И вовсе не страшно, — убеждал Кремнев, — даже у великих писателей порой годы отделяли посев от жатвы… В этом случае, друг мой, точнее и лучше Владимира Маяковского не скажешь:
За окном уже сгущались сумерки, а Петру, засевшему еще с утра за новую главу, никак не удавалась светлая, мажорная гамма красок в описании утреннего леса.
«Засеребрилась хвоя в светлых лучах солнца…» — начал он в четырнадцатый раз набрасывать пейзаж и, не дописав, уставший, злой на себя, отбросил страницу, закурил.
«Нет, черт возьми, это не что, совсем не то!..»
Подошел к окну и увидел, что около старинного газового фонаря с пятью нахлобученными снежными папахами на стеклянных колпаках, как раз напротив дома, где в 1707 году во время Северной войны трижды останавливался Петр I, группа экскурсантов внимательно слушала женщину в котиковой шубке и белом пуховом берете.
Петр часто встречал эту женщину-экскурсовода и у парадного своего дома, как известно, тоже старинного памятника архитектуры. Он раскланивался с ней, потому что она как-то сама первая поздоровалась с ним.
Сейчас экскурсанты подошли к каменным львам у входа в здание горсовета, и женщина (Петро знал) говорит:
— Точно таких же каменных львов вы встречали на разных улицах нашего города над порталами некоторых старинных домов. Изображение львов было составной частью старого герба Львова. Это видно на печатях князей Андрея и Льва еще с 1316 года. Сохранилась легенда. Когда последние защитники города погибают в неравном бою, эти каменные львы оживают и бросаются на врага, обращая его в паническое бегство. Вот таким бесстрашным львом был и Александр Марченко…
Теперь люди подошли к мемориальной доске. Они стояли на том месте, где в тот памятный день укрылся за колоннами танк «Гвардия».
«Двадцать седьмого июля 1944 года во время боев за освобождение Львова от гитлеровских захватчиков советский танкист Александр Марченко водрузил на башне ратуши красное знамя победы», — читали экскурсанты…
«Сашко, — мысленно сказал Петро, — я клянусь тебе, что напишу книгу… расскажу людям о тебе… о розах на камне твоей могилы и горестных девичьих слезах моей сестры…»
Он отошел от окна и снова сел за письменный стол, твердо решив просидеть хоть всю ночь, но закончить начатую главу.
Постепенно Петро так увлекся, что даже не услышал, как кто-то вошел в его комнату.
Петро вздрогнул от неожиданности, услышав знакомый голос.
— Юра! — он горячо обнял друга. — Дорогой ты мой Юрко… А, здесь и Йоська!.. Ну и ну…
— Петрик, у тебя такой вид, будто ты встал после тяжелой болезни, — встревожился Юрий.
