Читать «Опасное молчание» онлайн - страница 168

Что тут можно было ему возразить?

Записку передавали откуда-то из задних рядов партера, вежливо касаясь рукой спины впереди сидящего соседа: «В президиум». И так до тех пор, пока она не легла на стол президиума городского партийного актива.

Секретарь горкома партии, рослый, пышащий здоровьем блондин лет сорока двух, у которого даже в гражданской одежде угадывалась военная выправка, после заключительного слова, отвечая на вопросы, огласил и эту записку.

«В зале находится пособник врага народа Яна Гамарника — врач Кремнев. Пусть Кремнев ответит городскому партийному активу, почему он скрыл, что его дядя Александр Кремнев — враг народа. Пусть ответит городскому партийному активу писатель Петро Ковальчук, в каких связях состоит он с Кремневым».

Секретарь горкома, хмуря пшеничные брови, посмотрел в настороженно притихший зал и, все еще держа в руке бумажку, заключил:

— Подписи нет.

— Есть Кремнев. Я могу ответить.

И хотя не всем был виден вставший в девятом ряду партера высокий, худощавый, совсем седой человек, не похожий на русского, но его мягкий и спокойный голос отчетливо услышали даже в последнем ряду третьего балкона, где сидел опоздавший Петро.

— Ваша партийная организация разберется, товарищ Кремнев, — ответил секретарь горкома.

Сдержанно, строго, мужественно Кремнев возразил:

— Нет, товарищ секретарь горкома, вы уж позвольте! Коль меня здесь публично оскорбили, даже не назвавшись, хочу ответить. Бумага терпелива — от стыда не краснеет, а вот человек… Не хочу, чтобы люди в зале думали о Кремневых плохо, это будет несправедливо.

— Что за анархизм! — глухо крикнул кто-то из ложи.

Сидящие около Кремнева пожимали плечами, бросая выразительные взгляды в президиум.

Послышались голоса:

— Пусть человек скажет!

— Демагогия!

— Дайте ему слово!

И хотя Кремневу не дали слова, он сказал с места:

— Александра Кремнева оклеветали. Как же я могу указывать в своих анкетах, что он был «врагом парода», если моя совесть восстает против этого?

— Коммунисту нельзя руководствоваться одними лишь личными чувствами. Вы можете ошибаться! — возразил секретарь горкома.

У Петра холодок пробежал по спине, потом его бросило в жар. Ведь никому из сидевших здесь не было известно, что даже малейшее волнение для Кремнева теперь исключено.

— А вот так, по запискам без подписи, по неясным подозрениям?.. Да по какому праву так унижается человеческое достоинство?! — почти крикнул Кремнев.

Председательствующий, опершись о стол руками, весь подавшись вперед, остановил Кремнева, и в голосе его послышалась непочтительность: