Читать «Октав Панку-Яшь. Долго еще до вечера?» онлайн - страница 22

— A-а! Это ты донес…

— Нет. Это ты донес, что я лампочку разбил.

— Я не доносчик, так и знай!

— Ладно. Все ясно. С нынешнего дня я тебя знать нс хочу, мы не знакомы.

— И мне все ясно. Прощай!

— Скатертью дорожка!

Я перегнулся через балкон и увидел, как они гоголем направились один — в одну, другой — в другую сторону… но через несколько мгновений замерли, как будто каждый спросил себя: «Почему мы поссорились? Отчего рассердились? С чего начали?»

Если бы у меня был тот аппарат, о котором я говорил вначале, я бы поставил повторный кадр, вернул их к началу и заставил бы выслушать первые реплики:

— Ты — друг что надо!

— И ты — что надо!

— Нет уж, не сравнивай…

— Шутишь…

ЗОНТИК

ВЫ ЛЮБИТЕ ЗОНТИКИ? Я обожаю. И как у других есть коллекции марок, пуговиц или открыток, у меня есть коллекция зонтиков. Правда, пока что в ней всего один экземпляр, я хочу сказать, один зонтик, но важно не это, правда? Важно, что меня захватила идея коллекционировать зонтики. И потом, значение коллекции вовсе не обязательно в количестве собранных предметов, а в их ценности. Одна-единственная: картина Лукьяна, если уж приводить примеры, чтобы вы убедились, что я тоже кое-что понимаю, несравненно ценнее тысячи картин Думитреску Н. Павла, моего соседа по парте, который рисует автомобили лучше всех в классе, если не лучше всех в школе, да, если не лучше всех в школе.

Но вернемся к моей коллекции зонтиков, вернее, к единственному экземпляру. Вам, может быть, любопытно, как я его раздобыл? Очень просто, хотя, когда я вспоминаю тот день, мне просто не верится.

Было начало октября, вторник, и вдруг пошел дождь — как в кино. Хлестало так, что я думал, мне из школы не выйти и домой не попасть. Представляете, в моем плащике-болонье я не смел добежать и до ворот. Стою на школьном крыльце, дрожу, смотрю, как ребята ныряют в потоп, строя из себя храбрецов. То один, то другой подходит ко мне, утешая, что, мол, в конце-то концов должен же он перестать. Я проголодался как волк, да и о маме подумал, ей может прийти в голову, что я в кино без спросу ушел, в общем, я был расстроен и съежился, как птенец, брошенный кем вы там хотите.

И вдруг…

Поверите — хорошо, не поверите — как хотите. Вдруг подходит ко мне Дину, протягивает что-то вроде зонтика, именно зонтик, и говорит:

— Возьми зонтик.

Самое забавное, что вы не знаете Дину. Оставим зонтик и дождь, я расскажу вам, кто такой Дину.

Этот Дину — проблема, прошлогодняя классная проблема. Вы меня, конечно, поняли, разъяснять незачем. Ученик-проблема — что там говорить! — несчастье для класса. Не потому, что уроков не учит; как-нибудь все-таки вытянет то на пятерку, то па шестерку, это еще полбеды, не один он на свете в таком положении. Но он никогда не хочет брать обязательство, что однажды станет отличником из отличников. Когда он опаздывает и его спрашивают, почему опоздал, он смотрит куда-то в потолок, там, на потолке есть такое синее пятно, кто-то пробкой от бутылки с чернилами посадил, так он на это пятно и смотрит. Хоть режь его, ни за что не скажет, что, мол, электричество выключили и троллейбус стоял, что часы отстали или, скажем, его чуть машиной не задавило. Потом, когда классный руководитель скрашивает, кем мы хотим стать в жизни, он один во всем классе отвечает: «Надо еще подумать».