Читать «Ограниченные невозможности. Как жить в этом мире, если ты не такой, как все» онлайн - страница 54

Все, сил нет! Надо вставать. Его же попросили «присмотреть» за детьми, а не спать рядом с ними. Он присмотрит за ними из кухни. Может, там и поесть найдется. В темноте он нащупал лампу, зажег – кухня озарилась слабым светом. Потрогал печку – почти остыла. Зябко… Пожалел, что не накинул чего-нибудь потеплее, уходя. Да и когда было соображать? Разбудила: давай быстро, умирает, больница, останься с детьми. Вообще не успел понять, как согласился.

Так, что тут у них есть?.. Угу, каша пшённая, ну ничего, так себе, хотя холодная, немного противная, горячая была бы лучше. Может, печку затопить, чего сидеть без дела? Заодно и каша согреется, и чайник можно будет поставить, да и самому погреться не мешает. Черт, темновато все же, не очень удобно.

Хулиган аккуратно открыл дверцу печи, сжался, когда она, как ему показалось, громко заскрипела, попятился и споткнулся о ведро с углем, которое оглушительно загрохотало.

– Ох, етить тебя! – выругался он на манер своего приятеля и замер, как будто это могло спасти положение. – Сейчас всех перебужу.

В проеме двери действительно показалась девочка в розовой в цветочек пижамке. Испуганно уставилась на него, щурясь от света, переминаясь с ноги на ногу, босая на холодном полу:

– А г-г-где наша К-к-ка-ланча? И в-в-вы тут зачем?

– Я, это… тут типа вас сторожу, меня попросили. А ваша, это… в больницу повезла пацана, который болеет.

– Оч-ч-чкарика?

– Ну да, наверное, его, хоть он и без очков был, в отключке. А ты чего босая-то? Пол холодный, вон чьи-то тапки, надень. А лучше иди спать снова, чего тебе тут делать, приедут они скоро.

– Я лучше с в-в-вами подожду их, можно? Там Толстый сопит громко, спать мешает.

– Ну давай, жди, только я тебя хоть на стул посажу, и вот, надень мои носки, а я тапочки.

Девчонка оказалась совсем легкой, а когда он натягивал на нее свои шерстяные носки, поразился маленькой беззащитной стопе. Ему вдруг стало страшно: как можно выжить с такими маленькими ногами, тоненькими лодыжками, что можно сделать такими почти игрушечными ручками? Ни защититься, ни отразить нападения, ни убежать. Невозможно спастись – такая хрупкость и уязвимость. Ему даже неловко стало от мощи собственного тела. Рядом с этой дюймовочкой он сам себе показался великаном, могучим и бессмысленным в своей мощи.

– Вот, хочу печку растопить. Ты чай будешь?

При свете лампы девчонка была похожа на ангела: чуть спутавшиеся после сна светлые волосы, большие глаза, маленький аккуратненький ротик – ангел, да и только.

– А тебя-то почему не взяли в «благополучные»? С тобой же все отлично – лучше не бывает? – Хулиган постарался как можно тише насыпать угля, заложил щепки, дрова, поджег печь.

– Я же з-з-заикаюсь, и в-в-вылечить они это не смогли.

– А родители твои что же?

– Т-т-так папа у меня п-п-пьет, его первого з-з-забрали, еще в п-п-первую чистку, а м-м-ама… – девочка горестно вздохнула. – М-м-мама артисткой в-в-всегда хотела стать, с-с-сказала, что у нее т-т-так будет ш-ш-анс.

– Ну, жесть! И о чем люди думают? Взрослые называются!

– Не з-з-закрывайте д-дв-ерцу, огонь – это к-к-красиво!