Читать «Оборотень (мт-)» онлайн - страница 285
Фридрих Незнанский
Алексей снова закрыл глаз и опустил спинку кресла. Все долги были отданы. Вадик с девчонкой завтра летят в Южную Африку, и там, в тени Столовой горы, их уже ждет потомок буров, свирепый седовласый старше ван дер Мерв. Господи, если Ты есть, сделай так, чтобы у них все было хорошо!..
Ира...
А меня забери, Господи. Что я тут делаю?..
...Бросить все к черту, уехать насовсем из страны? Алексей уже пробовал это и знал, что ничего у него не получится. Не усидит. Они там, в Европах-Америках, борща не жрут. Одни гамбургеры да кока-колу свою поганую, век бы ее не видать. Можно иметь дело с такими людьми?!
Снаружи мелькали сахарные глыбы Зеленограда, и Алексей, посмотрев в окно, снова зажмурился. Надо было срочно отвлечься. Он вытащил из рюкзака верный плейер, заправил в него диск, устроил поудобнее нещадно болевшую ногу и сунул в уши наушники.
Позабыт на мели, отлучен от родного простора,
Он не помнит былого, он имя утратил свое.
Где-то катит валы, где-то плещет холодное море,
Но ничто не проникнет в дремотное небытие.
Океанской волною бездонной печали не взвиться.
Не прокрасться по палубам серой туманной тоске.
Не кричат у форштевня знакомые с бурями птицы:
Только жирные голуби роются в теплом песке.
И лишь изредка, если все небо в мерцающем свете,
Если черными крыльями машет ночная гроза,
Налетает суровый, порывистый северный ветер
И неистово свищет по мачтам, ища паруса.
И кричит кораблю он: «Такое ли с нами бывало!
Неужели тебе не припомнить страшнее беды?
За кормой, за кормой оставались летучие шквалы,
Уступали дорогу угрюмые вечные льды!..»
Но не слышит корабль, зарастающий медленной пылью,
Не тонуть ему в море — он гнить на мели обречен,
И беснуется ветер, и плачет в могучем бессилье,
Словно мертвого друга, хватая его за плечо.
«Оживи! Я штормил, я жестоким бывал, своевольным.
Но еще мы с тобой совершили не все чудеса! Оживи!
Для чего мне теперь океанские волны,
Если некого мчать, если некому дуть в паруса?!.»
Но не слышит корабль. И уходит гроза на рассвете.
И, слабея, стихающий вихрь все же шепчет ему: «Оживи!..
Я оттуда, я с моря, я северный ветер!
Я сниму тебя с мели... сниму... непременно сниму...»
По стеклам неслись сплошные потоки воды. Там, за окнами, вовсю грохотал летний гром и бушевала, заливая дождем половину Московской области, первая гроза после долгой жары.
POST SCRIPTUM
Страна готовилась к новым выборам в Думу. 30 октября Александр Зинкин разразился очередной едкой статьей под названием «Вор должен сидеть в Думе!».
«Прием и регистрация уже закончены,— писал он.— Дверь в приемную комиссию захлопнули с таким треском, что каждому из демократов что-нибудь прищемили. Слишком уж хлопнул г-н Швейцар, хворого Президента потревожил. Тот даже с одра болезни приподнялся и прикрикнул: «А подать сюда Швейцара, зачем демократишкам моим носы поприщемлял!»
Но это так, для отвода глаз. Будь Президенту действительно интересно, он бы спросил, не только кого и за что не пустили, но также — кого и за сколько пустили.