Читать «Новые мелодии печальных оркестров» онлайн - страница 141

Было около пяти — час, когда на улицах особенно многолюдно. Внезапно в водовороте толпы они очутились нос к носу, а дальше их неудержимо понесло вперед бок о бок, как будто судьба поставила себе на службу все эти кишевшие вокруг массы для того, чтобы свести их двоих вплотную.

— Это ты, Люси? — воскликнул Ллуэлин, машинально приподняв шляпу.

Люси изумленно уставилась на него широко раскрытыми глазами. Ее пихнула в бок навьюченная узлами женщина, и Люси выронила из рук сумочку.

— Спасибо большое, — поблагодарила она Ллуэлина, когда он нагнулся за сумочкой. Голос ее звучал глухо и напряженно. — Отлично. Давай ее сюда. Машина у меня поблизости.

Их глаза на мгновение встретились: оба глядели холодно и отстраненно, и Ллуэлину живо вспомнилось, как они расставались — вот так же стоя напротив друг друга, кипя от яростной ненависти.

— Ты уверена, что моя помощь тебе не нужна?

— Уверена. Наш автомобиль стоит на обочине.

Люси попрощалась с ним небрежным кивком. Ллуэлин мельком увидел незнакомый лимузин и невысокого человека лет сорока, который помог Люси устроиться на сиденье.

Шагая домой, Ллуэлин впервые за последние недели чувствовал злость и растерянность. Завтра необходимо будет уехать. Он еще не созрел для подобных случайных встреч: нанесенные ему Люси раны до сих пор не затянулись и теперь кровоточили.

— Вот дурища! — ожесточенно твердил он себе под нос. — Дура и эгоистка! Вообразила, что я пожелаю идти с ней по улице рядышком, будто ничего не произошло. Смеет думать, что я такой же слабак, как и она сама!

Ллуэлина обуревало желание выпороть Люси, всыпать ей по первое число, как непослушному ребенку. Вплоть до обеда он расхаживал по своей комнате из угла в угол, перебирая в памяти все те напрасные и бессмысленные стычки, упреки, гневные проклятия, из которых состояла их недолгая совместная жизнь. Он восстанавливал до мелочей каждую ссору: начиналась она с какого-нибудь сущего пустяка, крики доходили чуть ли не до истерики, кончавшейся спасительным изнеможением, которое бросало их друг другу в объятия. Короткая мирная передышка, а потом вновь затевалась глупейшая прискорбная распря.

— Люси! — Ллуэлин заговорил вслух. — Люси, выслушай меня. Я вовсе не хочу, чтобы ты сидела и ждала моего возвращения. А твои руки, Люси, — предположим, ты пойдешь на кулинарные курсы и обожжешь там свои прелестные пальчики. Не желаю я, чтобы твои руки огрубели и сделались шершавыми, и стоит тебе только набраться терпения дотянуть до следующей недели, когда я получу деньги… так что я категорически против! Слышишь? Я не допущу, чтобы моя жена этим занималась! Нельзя же быть такой упрямой…

Устало, как если бы все эти доводы изнурили его на самом деле, Ллуэлин плюхнулся на стул и нехотя взялся за работу. Смятые в комок листы бумаги летели в корзину, едва на них появлялась дюжина линий. Это она виновата, шептал он, это она виновата во всем. Да проживи я хоть полвека, я не заставил бы ее стать иной.

Однако перед глазами Ллуэлина неотступно стояло смуглое юное лицо — холодное и бесстрастное — на фоне августовских сумерек и разгоряченной спешащей толпы.