Читать «Новые идеи в философии. Сборник номер 4» онлайн - страница 31

Мы не касаемся здесь также волюнтаризма и вопроса «о чувстве деятельности» и о понятии «я». Как бы мы ни отвечали на вопрос, представляет ли волевой акт основную функцию, и как бы ни истолковывали многозначное чувство деятельности, здесь речь идет только о сознании хотения и деятельности, а этот последний вопрос не зависит от того, какую позицию мы занимаем по отношение к первым. То же самое относится и к понятию «я». Сознание психических функций не есть тем самым сознание субстанции позади функций. Функциональная психология уживается с воззрением, что душа есть целое из функций и предрасположений; при этом, конечно, тело тоже рассматривается лишь как целое из физических процессов, свойств, сил, предрасположений – независимо от взгляда на отношения обоих комплексов друг к другу. Если при этом полагают, что все же имеют основание к этому целому психических функций и предрасположений, которое мы называем душой, примыслить не данную нам постоянную, или же рассматривать ее, как хотя данную, но в отдельности незамечаемую часть этого целого, то все же она всегда лишь выводится путем умозаключения, а не дана непосредственно в указанном нами смысле. Что непосредственно очевидно, как факт, должно быть доступно восприятию.

С проблемой свободы воли занимающий нас вопрос связан лишь постольку, поскольку феноменалистическая психология может понимать волевой акт только детерминистически (ибо иначе она должна была бы искать свободу в каких-нибудь бессознательно-психических актах). Напротив, представитель функциональной психологии не должен быть в качестве такового вместе с тем детерминистом. Если самое существенное в душевной жизни – функции, явления же – лишь их материал, то все же функции могут быть строго и законосообразно связаны с явлениями, друг с другом и со своими внесознательными или внепсихическими условиями. Признание функций, как факторов сознания, означает лишь признание некоторого числа переменных, которые помимо данных в самих явлениях (качества, интенсивности и т. д.), необходимы для описания непосредственного состава вещей и его изменений. Формулы, которые эти переменные дают, могут быть весьма различны, а также могут вообще не поддаваться количественным определениям. И все же положение, что при совершенно равных условиях должны наступить совершенно равные последствия, может и тут иметь силу; по крайней мере, введенное понятие психических функций само по себе не дает поводов для его отрицания.

Прибавлю еще вкратце, как я понимаю отношение непосредственно данного к понятию реальности; не потому, что это могло бы иметь положительное значение для дальнейшего изложения, а лишь для того, чтобы предупредить возможные недоразумения.