Читать «Новая имперская история Северной Евразии. Часть I» онлайн - страница 2

        В поисках «точки сборки»

6.5. Начало интеграции Северной Евразии

        Открытие Сибири

        Церковный раскол как шаг к объединению

Предисловие: Кому будет нужна история завтра

Обсуждая прошлое, общество вырабатывает язык и образы для конструирования совместного будущего. Вероятно, в этом заключается главная, если не единственная, функция исторических исследований. То, что произошло в прошлом, там навеки и остается. Само по себе, прошлое не может предсказать будущее или даже сколько-нибудь убедительно оправдать современное положение дел. Конечно, всегда важно знать, что именно некогда случилось, но еще важнее понимать, как можно анализировать и осмысливать социальные феномены как таковые. Лишь немногие изучают социологию, но практически все с самого раннего детства сталкиваются с историей и приобщаются к историческому мышлению. То, как люди представляют себе социальные группы и движущие силы в прошлом, напрямую влияет на их восприятие социального взаимодействия и социальных структур сегодня. Социальные классы, чистокровные нации или могущественные государства — не просто исторические гипотезы. Социальное мышление (его основные концепции, идеалы, принципы солидарности и антагонизма) формируется исключительно на историческом материале, а уж затем это выученное знание проецируется на современные реалии.

Вот почему сегодня, в эпоху глобализации, особую важность обретает история региона, который, условно, можно назвать «Северной Евразией», поскольку он воплощает собой саму идею управления различиями через стихийную самоорганизацию. Не существовало какого-то единственного «объективного» фактора, который бы предопределил границы региона, сформировавшегося в конце концов на огромной территории от Балтийского моря до Тихого океана: ни общих географических или климатических условий, ни культурной или физической близости населения. В отличии от древних исторических центров Китая или Месопотамии, не было здесь никаких предшествовавших традиций организованной политической жизни с развитыми письменными культурами, которые способствовали бы обоснованию и воспроизводству политических границ или притязаний на господство. Главной движущей силой исторического процесса на обширной территории между двумя океанами служили процессы самоорганизации, включавшие в себя импровизированный поиск новых смыслов. Все более интенсивные контакты между разнокультурными группами, населявшими это пространство, принимали формы торговли, войн, имперского господства и восстаний, и все эти форматы требовали нахождения некоего общего языка для понимания Другого.

Так, полуизолированные земли Северной Евразии оказались вовлечены в изначальную и совершенно спонтанную форму глобализации. Реконструкция ее логики и причин, приводивших к конфликтам, системным провалам и насилию может помочь нам выработать новый подход к осмыслению различий и группности, полностью свободных от нарративов «коренных жителей», «этнической солидарности» или «государственных интересов». Вместо объяснения логики исторического процесса, эти ретроспективные нарративы служат лишь воспроизводству структур господства и угнетения независимо от конкретного политического режима, даже после самых революционных перемен. Для раскрепощения нашей способности принять современный глобализированный мир, необходимо найти способ разговора о солидарности и конфликте в прошлом, не прибегающий к этим, кажущимся самоочевидными, довольно недавним понятиям.